– ТАК, ВОРОБЬЕВ, МОЛЧИ! – громко заявил главный редактор журнала Каськов Олег Викторович.
Я посмотрел на своего сына и увидел в его глазах неловкость.
– Месье Ален Дюри, это он, – обратился мой редактор Михаил к французу, который посмотрел на меня каким-то коварным взглядом.
Лиза Мун и та женщина, которая была в кафе «Блюз», стояли в сторонке. И тут моя мысль на несколько секунд начала зудеть: «НУ ВСЕ, ВОРОБЬЕВ, ТЕБЕ ПИЗДЕЦ. СЕЙЧАС ТЕБЯ ПРИЛЮДНО УВОЛЯТ С ПОЗОРОМ ЗА ЭТУ СУКУ».
Главный редактор, Олег Каськов, и редактор Михаил о чем-то тихо завели беседу с французом и певицей.
– ВОРОБЬЕВ! – крикнул Михаил Васильевич.
– Да, – ответил я из толпы.
– Подойди сюда.
Я снова посмотрел на Алешку и сказал ему тихо: «Все будет хорошо».
Вся толпа замерла, когда обратились ко мне.
– Что вам нужно от меня? – спросил я гламурную тетку, которая была без своей ебаной мышеподобной зверюшки.
Но в ответ Анна кивнула главному редактору.
– ТАК! КОЛЛЕГИ! РАСХОДИМСЯ! – сказал главный редактор в рупор.
Толпа овец, выходящая через дверь, что-то говорила о своем.
– ЕМУ ПОВЕЗЛО.
– СУЧАРА, ОН ЗАРАБОТАЕТ БОЛЬШУЮ ПРЕМИЮ.
– ВОТ МОЛОДЕЦ.
– И КОМУ ЭТО ПОРУЧИЛИ? ВОРОБЬЕВУ?
– ЧТО ЗА ДЕЛА ТАКИЕ? ОН МОЙ КУСОК ОТНЯЛ.
– Со мной тут сын, – обратился я к этим животным.
И что остается им? Сидеть в дорогих костюмах, в роскошных платьях? Пахнуть дорогими духами и туалетной водой? Сидеть вести бизнес. Остальные – не люди? Остальные – что с ними не так? Обычные роботы… Они что, не могут быть людьми? Властелины Вселенной заправляются очередными порциями душ рабочего класса. Рабочий класс – это всего лишь исполнители воли властелина, у которого есть деньги. Кто сказал, что крепостное право отменили? Оглянитесь вокруг. Что вы видите? Исходя из опыта большинства людей, которые не могут сказать о законе, что не смогут вести бунтарство, им нужен справедливый царь. Тот, кто возобновит фабрики, заводы, понизит цены на все. С такой жизнью выходит, что мы будет платить налог на воздух, а кто-то по блату будет жить и крутиться.
– Мальчик, присядь пока за стол, – обратился к моему сыну редактор Михаил.
Я наблюдал, как пятиклассник проходит и садится за стол, как за школьную парту. Ему было не очень-то удобно провести так со мной выходной день, но к нему подсела Лиза Мун, от которой он, как оказалось, тащился. И его жизнь зацвела яркими красками. Я увидел это с расстояния.
Мы присели подальше от них, как оказалось, для деловых переговоров, и тут к нам зашел в дверь мужчина, который представился Сержем.
– Простите за опоздание, – заявил он оставшейся публике и присел за стол переговоров рядом со мной.
Я посмотрел на своего сына, как он общается с дамой джаза. А все-таки у него есть вкус. Но, вспоминая свои ошибки, очень хочется верить в то, что мой потомок их не совершит.
– Итак, меня