– Не опасно! – отрезала та уверенно. – Прораб проверил, все несущие конструкции в порядке!
Тут у меня зазвонил телефон.
На экране высветился мамин номер.
Я забеспокоилась – что с ней могло случиться?
Нажала кнопку, поднесла трубку к уху – но ничего не услышала, кроме треска и шороха помех.
Взглянула на экран и увидела, что сигнал сети, и до того очень слабый, вовсе пропал.
На всякий случай попыталась сама набрать мамин номер, но из этого, конечно, ничего не вышло.
Оставалось надеяться, что мама звонила по какой-нибудь ерунде, что ничего серьезного не случилось.
Я спрятала телефон в карман и вошла в дом за Бастиндой, которая уже скрылась за дверью и крикнула, чтобы я прекратила точить лясы и занялась наконец делом. С Бастиндой единственное спасение – это молчать. Просто сжать зубы и не издавать никаких звуков. И не смотреть ей в глаза, а лучше в пол или в блокнот для записей.
Я оказалась в длинном полутемном коридоре.
Ираида Павловна как раз прошла этот коридор и открыла дверь в его конце. Я поспешила за ней и оказалась в большом зале с высоким резным деревянным потолком…
И тут же у меня перехватило дыхание.
Это был тот самый зал, который мне привиделся накануне, когда я зажгла старинную лампу.
Как и тогда, этот зал опоясывала деревянная галерея с красивыми резными перилами.
Как и в том видении, эту галерею поддерживали две деревянные кариатиды с недовольными физиономиями…
Сердце мое забилось от волнения.
Первый раз, когда я зажгла лампу, мне привиделась дорожная авария, в которую попал автобус, – и потом автобус, в который мы с мамой едва не сели, столкнулся с фурой. А второй раз я видела, как Ираида Павловна погибла под обломками этой галереи… Тогда все сбылось, так, может быть, и сейчас сбудется? Боюсь, что проверка дорого может обойтись Ираиде…
А Ираида обернулась ко мне и строго проговорила:
– Достань блокнот, будешь записывать все данные!
И, увидев, что я медлю, рявкнула:
– Не стой столбом, не жвачься! Господи, вот послал бог помощницу!
Вот что они все бога-то поминают ни к селу ни к городу! Он уж точно меня Бастинде не посылал, просто никто не хочет с ней работать из-за ее отвратительного характера, вот и посылают меня, поскольку я больше ничего не умею, кроме как писать без ошибок.
Я откашлялась и сказала:
– Ираида Павловна, не ходите туда! Дом аварийный, галерея может на вас обрушиться!
Бастинда смерила меня презрительным взглядом и проговорила:
– Ты меня еще учить будешь! Много ты понимаешь! Я тридцать лет старые дома обследую, так уж знаю, где опасно, а где безопасно! Этот дом еще пятьдесят лет простоит! Делай, что я велела, записывай результаты обследования! И если уж так боишься, можешь близко ко мне не подходить! Стой здесь, возле двери!
Тут