– «Медвежье ушко» – ну, назовут же. Зато, – подумала дальше она, – конкурирующей фирмы нет. Ты вот что, сочинитель, – продолжила она вслух затормозившемуся хозяину, – подбери блокнот, дуй вниз, принеси, пожалуйста, из такси пакеты, да, и расплатись. Не переодевайся – так ты больше на мужа похож – чтоб таксист не подумал чего в мой целомудренный адрес.
– Какая предусмотрительная. А много наездила?
– А чёрт его знает, что он там накрутил, может рублей 500. – Закруткин хмыкнул, но послушно достал из куртки на вешалке кошелёк, переобулся и, не вызывая лифт, задумчиво потопал пешком. Расплатился, забрал два тяжёлых пакета – из одного нахально торчало горлышко бутылки. В течение получаса стараниями Таты ужин был готов – к удивлению Закруткина – и оказался вкусным. Закруткин для демонстрации широты своей натуры, но сознавая, что угощать пришедшую в гости девушку коньяком, тем более уже из открытой бутылки, не очень хороший тон, тем не менее объявил:
– У меня ещё и коньяк есть… – Татьяна посмотрела на него:
– Ну, это понятно, уже заметила. Но это с горя, а у тебя радость. – После завершения трапезы и оприходования бутылки красного в противовес коньяку, Татьяна спросила:
– Что с горячей водой?
– Посуду сам вымою. – Сокрушённо ответил Закруткин.
– И это правильно, как сказал классик. Но я про душ – функционирует?
– Обижаешь, начальник…– Закруткин достал из шкафа большое банное полотенце.
– Нормалёк, а ты пока с посудой разбирайся. – Из ванной гостья вышла разрумяненная и завёрнутая ниже талии в полученное полотенце: «И целомудренно и смело, До чресл сияя наготой, Цветёт божественное тело», как сказал поэт, а топлес Тата символически прикрывала ладошками:
– Что глаза таращишь? Халат на тебе, что мне было делать? – Неожиданно полотенцу пришла блажь или от высказанного «возмущения» оно свалилось без предупреждения: «Только избранным пояс развяжется, Окружающий чресла богинь»… «Развязанная богиня» ойкнула и быстро (к сожалению Закруткина, измученного стоизмом против полигамности) подняла перед Закруткиным полотенце, как тореодор – красный плащ перед быком, но открыв одновременно прелестную грудь. Надо признать, что это пикантное начало продолжилось утром кофе с известным коньяком, а предшествующий вечер, после красного вина, мытья посуды и душа, застал обоих в горизонтальном положении в одной постели. Сначала, правда, Закруткин свернулся калачиком на кухонной кушетке. Но когда среди ночи почувствовал рядом девичье тело уже без полотенца, то из тесноты кушетки они вместе: она, крепко держа его за руку, а он, обняв её за юго-восточную часть спины, перекочевали босиком несколько метров в комнату на более просторную постель, где только что была Татьяна. Здесь Закруткин обнаружил, что мягкие полусферы внизу у Татьяны прохладные, и вспомнил, что в Англии существует закон, по которому муж имеет право развестись, если у жены холодные ноги. Татьяна переложила руку Закруткина на свои верхние полусферы, которые