Хватаюсь, как за соломинку, чтобы уйти и перевести дух от неожиданной встречи, и кидаю:
– Я подойду позже.
Но не успеваю унести ноги.
– Не надо. Аннушка же мне поможет с выбором?!
Мужчина выделяет имя интонацией, и я мгновенно вспыхиваю, вспоминая про бейдж, прикрепленный на форме.
Чувствую, как печет от взгляда, прожигающего во мне дыру, но продолжаю стоять по стройке смирно, как стойкий оловянный солдатик, правда, с улыбкой, стекшей с лица и превратившейся в гримасу.
Вместо утвердительных слов киваю Федору и жду своей дальнейшей участи.
– Какой салат можете посоветовать?
– Цезарь.
С любимой подгоревшей курицей! Специально шепну на ушко помощнику повара. Он ко мне неровно дышит и не только это сделает. А еще слабительным приправлю, чтобы надолго запомнил наше заведение и забыл сюда дорогу, как забыл ответить мне на мое искреннее излияние чувств.
– Хорошо. Домашний лимонад?
– Тархун, лимонный, имбирный, облепиховый и клюквенный, – на автомате перечисляю я, по-прежнему избегая смотреть в глаза мужчины, который вызывает такие дикие эмоции.
– Лимонный.
Кто бы сомневался! Такой же кислый, как он сам.
– Окей.
Поворачиваюсь к Виталию.
– Мне как обычно, радость моя!
Разворачиваюсь и уношу ноги, осознавая, что потеряла сноровку и мне невероятно сложно находиться рядом с хищником.
Каждый раз, подходя к их столику, ощущаю: иду на экзекуцию, и если взгляд Виталия восхищенно-безобидный, то взгляд бывшего босса заставляет чувствовать себя эквилибристкой. Причем удерживать устойчивое положение своего тела становится с каждым разом все труднее, и каблуки на туфлях в одно мгновение стали самой неустойчивой обувью, которая у меня была, и я боюсь разложиться с тарелками в руках.
В смятенных чувствах, удирая в очередной раз от особенного столика, налетаю на Клима. Он едва не роняет грязную посуду, которую нес на кухню и, одарив меня убивающим взглядом, матерится. Парень, наверно, единственный сотрудник кафе, с которым мне не удалось поладить.
Мрачнею, но слышу ободряющий голос Наташи позади себя:
– Не обращай внимания! Он просто завидует тебе.
– Чему?
– Сиськам.
Ошарашенно смотрю на подругу
– Клим хочет быть трансвеститом?
Подруга складывается пополам и, хрюкая и вытирая слезы, выступившие на глаза, пытается что-то мне ответить. Мы оказываемся в центре внимания, как два клоуна в свете прожектора на арене цирка.
Дергаю подругу за руку, чтобы она успокоилась и приняла горизонтальное положение, извиняюще улыбаясь посетителям.
Когда ее конвульсии проходят и голос возвращается, она все-таки выдает:
– Уж не знаю насчет трансвестита, но родиться красивой девушкой и собирать чаевые, как ты – точно.
Пока я торможу, Наташа добавляет:
– Состоятельные клиенты у нас в основном мужики, и у них правильная сексуальная ориентация.
Выбрасываю