Owning up to it doesn’t make it worse.
Not being open about it doesn’t make it go away.
And because it’s true, it is what is there to be
interacted with.
Anything untrue isn’t there to be lived.
People can stand what is true,
for they are already enduring it.
В вольном Гугл-переводе это звучит так:
Правда уже существует.
Признание факта не делает его хуже.
То, что вы не говорите о чём-то открыто,
не избавит вас от этого.
И поскольку это правда, вам придётся с нею
взаимодействовать.
Ложь нежизнеспособна, ибо не существует,
в ней невозможно жить.
Люди в силах выдержать правду, ибо они уже
в ней находятся.
И я, прошу заметить, иллюстрирую этой фразой абзац о лжи и отказе в ней признаваться. Логика тут есть, следите за руками.
В нашем случае правда – то, что лжец зачастую чувствует себя титаном, удерживающим на плечах благополучие обманутого партнёра. Это правда о его глубоко субъективном самоощущении, как бы ни неприятно вам было это слышать. Признание того, что он так чувствует, не сделает его правым и никак не извинит. Если человеку трудно, это не значит, что он делает что-то хорошее.
Дело его тем безнадёжней, что ложь нежизнеспособна: чем более одна реальность отрывается от другой, тем меньше у него шансов как-то всё устроить, легализовать, выйти в безопасные воды, развести во времени и пространстве две свои жизни. У некоторых получается прожить одну из жизней и закончить её, не потревожив вторую. Но редко.
Примите, пожалуйста, эту правду об обманщиках – она вас ни к чему не обязывает, но она существует.
Уф, это было непросто. Как вы понимаете, ровно ту же цитату я с лёгкостью могла бы использовать для обоснования необходимости срочного признания в супружеской неверности тех, кто ещё не. Но такой задачи у меня не стояло.
Мне важно предложить её как инструмент для познания чужих чувств, которые вам неясны или вовсе отвратительны. (И ещё немного как пример того, что вывернуть наизнанку можно любое утверждение.)
В заключение ещё пара слов о правде: среди американских семейных психотерапевтов распространено убеждение, что прежде чем начать работу с семьёй, где один из супругов неверен, следует добиться, чтобы изменник признался в обмане. Допустим, двое пришли с проблемой ухудшения отношений, на индивидуальной встрече один из супругов сообщает о наличии любовника. И тут представители традиционной школы считают, что нужно привести его к правде: он должен закончить связь на стороне или сказать супругу, что она есть. Потом работу с парой можно продолжать, а пока этого не случилось, показана только личная терапия с ним.
Для меня это звучит как отказ признать пару жизнеспособной, если в ней существует тайна.
Так что полезно иметь в виду: классическая американская