Я – Человек! Часть 1. Фашист. Алекс Кама

в голову почти полностью, тело рыжего напряглось, изогнулось, и вдруг он открыл глаза и схватил рукой Генриха за горло. Глядя прямо в глаза и хрипя, рыжий сжал горло Генриху, а он, перепугавшись, одной рукой пытался оторвать от себя его лапы, а второй шарил по столу. На столе ему попался второй карандаш и он, схватив его, изо всех сил воткнул его рыжему в горло. Из разорванной артерии в лицо Генриху брызнула горячая струя крови. Рыжий захрипел, рухнул на пол, и его тело задергалось в конвульсиях, поливая все вокруг темным фонтаном крови. Генрих повалился на него сверху и откатился в сторону, тяжело дыша. Все. Он сделал это! Генрих чувствовал, как растекающаяся кровь пропитывает его одежду, но его уже это не волновало, теперь можно расслабиться.

      «Да, с датчанином было проще…» – мелькнула мысль, и, видимо, от пережитого выброса адреналина все вокруг закружилось, поплыло, Генрих закрыл глаза, и потерял сознание.

      –

      – Ге-енрих! Вставай маленький лежебока! – это фрау Марта, супруга управляющего. Мальчик отбросил одеяло, соскочил с постели и, шлепая босыми ногами по теплому от летнего солнца деревянному полу, подбежал к открытому окну. Он перегнулся через подоконник и, глядя на женщину в белом переднике, стоящую на пороге летней кухни, закричал:

      – Иду-у!

      –

      Резкий запах нашатыря ударил в ноздри и Генрих открыл глаза. Дверь в камеру была открыта, в проеме стояли охранники с фонарями в руках и тихо переговаривались. Начальник охраны, щеголеватый тип, с тонкой тростью в руках, шагал по камере, стараясь не наступать начищенными сапогами на брызги крови. Над распростертым в черной луже телом, склонилась фигура в белом, медицинском халате, а возле Генриха на корточках сидел Отто, с пузырьком нашатырного спирта в руках.

      – Он пришел в себя! Генри, ты цел? Что тут произошло?

      Генрих вспомнил произошедшее, со вздохом повернулся на бок и закрыл лицо руками. Начальник охраны, разглядывая голову мертвого рыжего, скомандовал:

      – Тут произошло убийство! В кандалы его.

      Охранники выкрутили руки Генриху за спину и защелкнули наручники.

      – Обмойте, осмотрите его и в подвал до утра.

      Генриха поставили на ноги, врач ощупал руки и ноги, заглянул под пропитанную кровью рубашку, потом посветил в лицо Генриха карманным фонариком и, приподняв веко пальцем, посмотрел на зрачки:

      – Можете уводить.

      Подвал представлял собой каменный мешок в подземельях тюрьмы. Его использовали в качестве карцера для провинившихся заключенных. В камерах подвала не было окон, лучи солнца никогда не проникали в эти затхлые подземелья. Мебели в камерах тоже не было. Все, на что мог рассчитывать арестант, это набитый соломой матрац, постеленный на каменный выступ, вырубленный в стене. Этот же выступ можно было использовать и как стол, поставив на него деревянную кружку, так как из еды в карцере давали только чай и хлеб. В стене, со стороны двери, было вырублено еще две ниши. В верхней, забранной железной решеткой, размещалась маломощная электрическая лампочка, скудного света которой