– Потому что она не моя! – окончательно разозлился Джеф. – Она принадлежит нации. Мне доверили ее хранить. А теперь моя жена, моя собственная жена, ее украла!
– Я думала, ты будешь доволен. – Глаза Трейси наполнились слезами.
– А я недоволен.
Она не понимала реакции Джефа. Особенно после всех ее трудов! Обычно в таких случаях он ею гордился! И ведь никому не причинили вреда. Прежний Джеф был бы доволен, весел, счастлив. Трейси хотела вернуть прежнего Джефа.
Он смотрел на монету, недоверчиво качая головой.
– Ребекка сказала, что ты выглядела задумчивой в день открытия, – буркнул он. – Я помню, она спрашивала, не случилось ли с тобой что-то.
– О, Ребекка сказала что-то, вот как? – рассерженно парировала Трейси. – Поздравляю Ребекку! Держу пари, малышка Ребекка никогда бы не опустилась так низко, чтобы красть национальное достояние. Верно?
– Не опустилась бы, – подтвердил Джеф.
– Потому что она не бесчестная мошенница вроде меня, верно?
Джеф пожал плечами, словно пытаясь сказать, что Трейси попала в точку.
Слезы гнева и унижения заструились по ее щекам.
– Твоя маленькая подружка может быть лучше меня…
– Не глупи, – оборвал Джеф, – Ребекка не моя подружка.
– Но если она лучше меня, значит, и лучше тебя, Джеф. Забыл, кто ты? Ты мошенник, Джеф Стивенс. Может, ты ушел на покой, но за спиной у тебя двадцать лет преступной жизни, друг мой. Так что не изображай святого… – Трейси вдруг осеклась, как ребенок, замерший в игре в неподвижные фигуры.
– Что? – спросил Джеф.
Трейси с отчаянием уставилась на него, как кролик под дулом ружья. Потом она опустила глаза. Темная кровь стекала по ее ногам на пол.
Она заплакала.
– Все хорошо, милая, не паникуй.
Джеф уронил монету и обнял ее. Это Трейси, его Трейси! О чем он думал, разозлившись на беременную жену?!
– Все будет в порядке. Только приляг.
Он ринулся к телефону:
– Нужна «Скорая». Итон-сквер, сорок пять. Пожалуйста, поторопитесь.
Глава 4
Джеф подумал, что Белгравия особенно красива весной. Выйдя из дома, он направился от Итон-сквер к Гайд-парку. Вишневые деревья вдоль улицы с домами в георгианском стиле были в цвету: взрыв белого в тон оштукатуренным фасадам и такие же белые ковры опавших лепестков на неровно отесанных камнях. Под частыми дождями трава росла густой и блестящей. Люди тоже казались жизнерадостными и обновленными, благодарными за уход долгой и серой лондонской зимы.
Для четы Стивенсов эта зима была особенно длинной. Выкидыш Трейси больно ударил по обоим, но Джеф нес дополнительное бремя вины, опасаясь, что выкидыш спровоцировал тот скандал из-за дурацкой мерсианской монеты. Он сразу же тайком вернул монету, и никто ничего не узнал. Но пропасть, образовавшуюся между ним и Трейси, было не так легко преодолеть.
Они все еще любили