– Вот так и знала, что ты лежишь и отдыхаешь здесь целыми днями. Вейсс, на выход, одевайся!
В меня полетела стопка одежды, в которой меня арестовали. Я машинально поймал свёрток в воздухе и поднялся на ноги. Одежда оказалась на ощупь самой настоящей. Не мираж и не галлюцинация.
– И тебе привет! – откликнулся, оглушённый новостью и появлением самой гостьи. Собственный голос разнёсся под сводом камеры предательски сипло.
Алесса ничего не сказала, хмыкнула, окинув меня взглядом, и отвернулась к стене, нетерпеливо постукивая острым мыском лаковой туфельки-лодочки.
Смесь противоречивых чувств нахлынула так же внезапно, как сходит лавина в горах. Радость, подозрение, неверие, сомнение и снова дурацкая радость. Это точно не шутка? Она действительно добилась моего освобождения? Но как?! А самое главное – не часть ли это очередной игры? Впрочем, терять мне уже всё равно нечего.
Я расстегнул дурацкие тюремные штаны и принялся торопливо облачаться в одежду, от которой уже успел отвыкнуть. Когда Алесса вновь повернулась, я не выдержал и спросил одними губами: «И как тебе всё-таки удалось?». Девушка выразительно сверкнула фиалковыми радужками с голубой каёмкой. Она вновь носила линзы и выглядела чистокровной эльтонийкой.
«Не здесь», – она украдкой покосилась на камеру в коридоре. Сейчас, с открытой дверью в общий холл, нас было прекрасно видно.
Хм-м-м… Похоже, всё-таки это не шутка.
Я заправил рубашку в штаны, вставил ремень, поправил манжеты, затем накинул жилет, а пиджак взял в руку. Бросил взгляд на отражение в металлической перекладине, которая все дни напролёт служила спортивным инвентарём. Отросшая колючая щетина, тени под глазами, царапина на шее, не до конца зажившая губа… Фредж в последний раз вновь зарядил мне в челюсть, так как для надзирателей «разбитое лицо выглядит заметнее и эффектнее, чем отбитая почка». Да уж, красавчик, каких поискать.
Алесса стояла у прохода, сложив руки на груди, и ожидала, когда я выйду из камеры. А я… изначально так и намеревался поступить. Но потом тормознул у самого выхода и глубоко вдохнул. Ягодный аромат стремительно наполнил альвеолы, и внезапно я понял, что, несмотря на все подозрения, несмотря на то, что она обманывала и за всё время знакомства так и не удосужилась сообщить, что является Элизой; даже несмотря на то, что она, возможно, прямо сейчас действует по указке октопотроидов – я безумно скучал по этому запаху! Красотка хмурила лоб, о чём-то размышляя, и даже прикусила губу от напряжения, а я неожиданно даже для самого себя резко прижал Алессу к себе, впечатал в грудную клетку и смял пухлые губы, стараясь получить свою ежевику. Именно этот вкус для меня имел шэйтарри, именно так я помнил самый лучший торт в своей жизни, именно так пахла для меня Элиза.
Эльтонийка попыталась оттолкнуть меня, сердито зашипела мне в рот и цапнула за раненую