Коля долечивался. На сей счёт в его распоряжении были пар от сваренной в мундирах картошки, горячий сладкий чай и старые, выцветшие от времени, фронтовые фотографии деда.
Пришло время отъезда. Как ни отговаривали деда и Вика, и Коля, он отправился провожать их на станцию.
Стоя перед раскрытыми дверьми электрички, Вика не удержалась и бросилась ему на шею.
– Не забывай про меня, – сказал он ей на ухо. – Приезжай.
– Обязательно, – прошептала она. – Я люблю тебя, очень-очень…
Прощаясь и жмя руку деда, Коля смотрел на него во все глаза. Стараясь запечатлеть всё, не пропустить ни одной детали, он высекал его навечно в граните своей памяти.
Электричка уехала. Смахнув невольную слезу, дед постоял, посмотрел ей вслед и отправился домой.
Оставленный один, визжа и лая, пытаясь вырваться на волю, Рой бесновался на цепи. Дед открыл калитку, прошёл во двор и остановился перед псом. Утихомиривая, потрепал по загривку. Поднял глаза в небо, приложил пятерню к груди и, унимая свои сердечные боль и трепет, вздохнул.
– Будем зимовать, Рой.
Глава десятая
За день до освобождения квартиры Степан принялся заметать следы тайного пребывания в ней, стараясь делать это как можно незаметнее. Однако Илона заметила. Пришлось признаваться. Узнав всю правду о своём участии в авантюре, она пришла в ужас. Но делать было нечего, следов хватало, времени убрать их оставалось в обрез и потому следовало немедля браться за работу. Узнай Горыныч, чего им обоим стоило вернуть квартире прежний вид, то не потребовал бы платы за наём – компенсация была достойной.
Наконец, все волнения остались позади. Шли последние минуты перед уходом. Сидя, они прощались со своим временным жильём.
– О чём задумалась? – спросил он её.
– Мы всё равно оставляем здесь частицу себя, – ответила она, осматриваясь. – Свою энергию, если хочешь. Незримую тонкую материю.
– И что с этим делать?
– Не знаю. Тебе виднее – ведь ты же всё это затеял.
Они помолчали.
– Долой стены, – сказал он, махая рукой. – Возвращаемся в природу.
– Назад в эдельвейсы? – подыгрывая, улыбнулась она.
– Другого выхода нет. Мы были и остаёмся бездомными. Хотя в этом есть и своё преимущество – таким, как мы, открыты все вершины. Хотела бы увидеть облака?
– И среди них тебя – в неземной красе!
– Ну, да.
– Заманчиво. Про облака-то я наслышана, а вот, каков ты в своей настоящей красе, не знаю.
– Будь уверена – я не разочарую тебя.
– Хотелось бы верить. Однако, ты – снежный эдельвейс. Я – спутница южных широт, любимица солнца, гербера. Как будет выглядеть наш союз?
– Мы дополним друг друга. Половинами единого целого. Свет, воздух и вода – всё, что нужно цветам для счастья.
Илона вздохнула.
– Хочу утешиться. Живыми цветами – прямо сейчас.
Материалистка, едва не бросил ей в лицо Степан. Но сдержался.