По ту сторону царила атмосфера ужаса. Длинный коридор, освещенный тусклым светом свечей, дрожал от криков и топота. Перед глазами все плыло, но она смогла разглядеть силуэты суматошно разбегающихся темных в масках. Где-то был слышен лязг мечей, смешавшийся с криками девушек. Одна из них пробежала мимо почти голая и даже не обратила внимания на девушку в окровавленной сорочке, которая еле выбралась из люка. Через мгновение из-за угла вышел высокий мужчина в черной рубашке и маске. Он будто бы преследовал ту девицу, но, завидев жрицу, а точнее ее перевоплощение, встал в ступор. Выбравшись из оцепенения, незнакомец быстро пошел к ней навстречу. Широкими шагами он пересек пространство коридора и оказался рядом. Руки в кожаных перчатках аккуратно подхватили ее, помогая держаться на ногах.
– Вы серьезно ранены?
Девушка взглянула на него и заметила встревоженные серые глаза, прячущиеся за черной маской. Усилия, приложенные к открытию люка, оказались последним, что она могла сделать, а потому, теряя сознание, девушка тихо взмолилась:
– Помогите мне…
Глава 2
Лучи утреннего солнца мягко скользили по обшарпанному и изрядно выцветшему паркету. Высокие окна одного из крыльев госпиталя открывали вид на Гурсу. Столица Даархена утопала в красно-желтых оттенках осенней листвы. Здания из темного камня тянулись своими пиками ввысь, к безоблачному небу. Узкие улочки, выложенные брусчаткой, наполнились шумом возбужденной толпы, лошадиным ржанием и звоном часов, настойчиво напоминающих народу о времени.
Девушка открыла глаза и оглядела крыло, в котором стояло множество коек. Кто-то из больных уже проснулся, кто-то принимал настойки под строгим надзором женщин в белых фартуках. Сквозняк заставил ее съежиться на пожелтевшей простыне, но, несмотря на прохладу и ноющую боль в районе живота, жрицу увлекали обычные смертные. Их мимика, улыбки и нахмуренные брови. Громкие, порой грубые возгласы по поводу лечения и одновременно спокойные, внушающие доверие голоса женщин, понимающих и сострадающих раненым и больным. Множество веков она жила, не зная других, и сейчас в этом зале, средь сквозняков и странных запахов настоек и спирта, что-то заставляло ее очаровываться настоящим.
Жрица вытянула руки и попыталась рассмотреть тело, в котором оказалась. Тонкие кисти с длинными пальцами, как и кожа, были в ссадинах. Белая рубаха в пол была чуть испачкана запекшейся кровью. Она коснулась копны ярко-рыжих волос, достаточно длинных, чтобы ниспадать на плечи и простыню, и непроизвольно улыбнулась, ощупывая их приятную структуру.
– Я в теле гринфьярда, – прошептала себе под нос жрица.
Она вспомнила собор, последние мгновения жизни и поняла, что Курсаал сплел две разорвавшиеся нити: ее и какой-то девушки, умершей в это мгновенье в нужном для выполнения пророчества месте.
Из-за спины послышался чей-то странный, чуть хриплый голос:
– Ты