– Ну ты, чмо, отвечай, когда с тобой разговаривают, – подхватил Ларе, которому явно нравилась роль подпевалы.
– Я вроде бы вежливый вопрос задала, – продолжила Вендела, – ты там себе никаких больше пальцев не отпиливала?
– Этот, по крайней мере, на месте.
Я показала средний палец, чуть не засунув его Венделе в нос.
– О, какие мы нервные!.. – ответила Вендела с фальшивой обидой в голосе. – Я просто спросила. Я же все понимаю, тяга к членовредительству и все такое. Была бы я на твоем месте, наверное, еще не так себя калечила. Просто я всегда думала, что вы, эмочки, себя втихую увечите, не так демонстративно.
О боже. Это ее классический наезд или все действительно думают, что я это нарочно?
Я убрала палец.
Повторила про себя: «Вендела – камень».
Дебил Ларе заржал и потянул меня за узкую черную подтяжку, поддерживающую ядовито-зеленые треники – я откопала в секонд-хенде отпадный тренировочный костюм из лайкры в стиле восьмидесятых. Совсем новехонький – и всего за пятьдесят крон! Даже в оригинальной упаковке, шуршащем прозрачном пакете. Грех было не купить.
– А это у нас что? Вы, «эстеты», конечно, известные уроды, но это же просто праздник какой-то! Ты как из психушки сбежала.
«Психушка» он выговорил по-английски, mental institution. Он оттянул подтяжку и резко отпустил. Грудь обожгла мгновенная боль, но я не подала виду, бесстрастно глядя на него.
Он – камень.
– И правда, чего это ты? – сочувственно подхватила Вендела. – Сосешь-сосешь, а на нормальную одежду все никак не заработаешь? Уже бедных психов обираешь?
Я несколько раз повторила про себя: «Она – камень. Она – камень. Она – камень».
Наконец я ответила:
– Я-то неплохо зарабатываю, а вот у матери твоей проблемы. Демпингует почем зря, минет – двадцатка. Остальным шлюхам это не нравится.
Только хорошенько приглядевшись, можно было уловить ее реакцию. Может, она тоже репетирует перед зеркалом? Непроницаемое выражение лица. Ледяной взгляд. Но я-то заметила, как напряглись мышцы шеи и сузились глаза.
Краем глаза я увидела, как Энцо будто невзначай отодвигается еще дальше и подумала, не обидеться ли на него за такое предательство, но потом решила, что его можно понять. Я же его не спрашивала, сама полезла на рожон.
Не моргнув глазом, я спокойно выдержала взгляд Венделы и Ларса, затем отодвинула их плечом и пошла дальше. Тело Ларса было собрано и напряжено, как у бойцовой собаки в стойке, и, хотя я ненавидела его всей душой, было что-то неуловимо сексуальное в этом напружиненном, готовом к нападению теле. Наверное, какой-то нездоровый инстинкт.
Когда я прошла мимо него, он отвесил мне подзатыльник. Стукнул он не особо сильно, но удар пришелся прямо по шишке на голове. От неожиданной боли я осела на пол и громко застонала. На лице Ларса отразилось удивление – он явно не рассчитывал на такой эффект.
– Ах ты, сучка драная! –