Есть начальники и подчиненные.
Полной неожиданностью для меня стало мое участие в первых российских президентских выборах в качестве одного из кандидатов на пост вице-президента. Правда, некоторые из друзей заводили разговоры о том, почему бы не пойти в «связке» с Н. И. Рыжковым, но я реагировал на это сдержанно. И прежде всего потому, что мне не хотелось бы оказаться в «команде» основного оппонента Б. Н. Ельцина. Слава Богу, что завершившийся третий Съезд народных депутатов просветил и умудрил меня на этот счет. Как я уже говорил, мне претило находиться в лагере как крайне левых, так и крайне правых.
В те дни, когда я, что называется, «отходил» после Съезда, раздался звонок от Вадима Викторовича Бакатина с просьбой встретиться с ним у него в кабинете в Кремле. Конечно, В. В. Бакатина я знал и раньше, но наше общение не выходило за рамки официального. Мне он всегда казался типичным представителем русского народа – легко идущим на контакт, эмоциональным, с ярко выраженным чувством собственного достоинства, порой чересчур прямодушным. Нет, я бы не назвал его характер легким. Словом, мое отношение к нему было далеко не однозначным. Да и как иначе? С одной стороны, не может не привлекать то, что человек действует открыто, ему несвойственны подкапывание и двоедушие. С другой стороны, некоторая однолинейность характера подчас мешает «просчитывать» многообразие позиций и подходов.
Хотя, повторяю, фактически мы почти не знали друг друга, Вадим Викторович не стал устраивать мне экзамен, задавать контрольные вопросы. После первых общих фраз он сразу же предложил мне вместе с ним вступить в его борьбу за пост Президента России.
Несомненно, он отдавал себе отчет в том, насколько рискованно было брать себе в сотоварищи Абдулатипова, человека, вступившего в бессмысленный спор с новой политической звездой России. Ведь именно так преподносилось мое участие в «заявлении шести».
Несмотря на свою эмоциональность, Вадим Викторович обладал способностью глубоко анализировать происходящее. Из политиков, с которыми мне приходилось встречаться, он в наибольшей степени, пожалуй, проявлял неподдельный интерес к анализу общественных реальностей, чтобы понять, каковы могут быть их политические последствия. К его слабостям как политика я бы отнес склонность к форсированному сближению с людьми, будь то трудовые коллективы, участники митинга или отдельные лица, своего рода «заигрывание» с ними. Такая манера поведения не остается незамеченной и настораживает, а иногда и отталкивает от человека, ибо воспринимается как проявление неискренности или же политического популизма. Бакатин-политик рожден прошлой системой. Но он осознал всю необходимость осуществления многих преобразований, и в этом у него было много общего с Ельциным.
Признаюсь: в нашем первом разговоре я воздержался от скоропалительных «да» или «нет». И предложил Бакатину подумать над другими кандидатурами. Его достойными партнерами, по моему