Итоги второго тура я подводил в махачкалинской гостинице. До утра не смолкал телефон. Лишь на рассвете стало ясно, что я победил и стал народным депутатом России. Позади остался тернистый путь, впереди высоко мерцали и манили звезды политического небосвода. Но дорога к звездам всегда трудна. Так уж случилось, что я, как и другие депутаты, отправился в полет к ним в туманную и бурную погоду. И звезды скрылись от нас.
Как ни парадоксально это звучит, но на самом деле получилось так, что победу на выборах народных депутатов РСФСР одержали и старые, и новые силы. Одни – по форме, другие – по содержанию были плохо готовы к законотворческой деятельности. Но все мы – люди переходного периода, а в такой период надо сконцентрировать внимание на главном, отстаивать завоеванные потом и кровью рубежи. К сожалению, без потерь не обошлось. Самая большая и трагическая из них – потеря Отечества – Советского Союза. Мы все потеряли нравственно-политический стержень и государственность. Это большой вопрос и тема отдельного разговора.
Не забуду, как радовался моей победе па выборах мой самый преданный «болельщик» Абдулазиз Гусейнов (к сожалению, через несколько месяцев он скончался). До сих пор помню, как он переживал критические выпады в мой адрес на собраниях и в прессе. Ему было трудно понять, что люди, не знающие меня, исходят из стереотипа: «Если человек работает в аппарате ЦК, то он обязательно преступник, негодяй, аморальный тип». Такие стереотипы, когда они довлеют над обществом, как бы обволакивают людей, мешая получить и осмыслить любую информацию, идущую вразрез со стереотипами. Тем самым они усугубляют кризис, блокируя возможность выхода из него. Тот, кто шел к власти, загоняя общество в пещеру новых иррациональных эмоций, предрассудков, стереотипов, не задумывался над тем, как он будет управлять народом завтра, когда встанет к рулю. Борьба, разгоревшаяся в избирательных округах, перекинулась в российский парламент. На уровне Съездов народных депутатов она превратилась в массовый психоз, жесточайшее противостояние в самом депутатском корпусе. Складывалась пагубная и разрушительная ситуация. Где-то, правда, и закономерная. Ведь перестройка фактически не шла. Я это осознавал.
По своим воззрениям, ориентациям я тяготел к центристскому блоку. Однако только из-за того, что был работником аппарата