Лидия тут же пожалела, что разоткровенничалась. Она лишь потому вспомнила тот случай, что рабочие завели разговор о медведях. Но история эта теряла всякий смысл, если рассказывал ее не сам Дункан. Он ухитрялся в каждом слове показать себя: большого, вальяжного, светского – учтивого даже с медведем. Он ухитрялся показать и двух старых шутников, притаившихся за рваными занавесками.
«Вы просто не знаете Дункана», – чуть не сорвалось у нее с языка. Но не для того ли она рассказала эту историю, чтобы дать им понять: уж она-то знает Дункана… еще совсем недавно у нее был мужчина, причем интересный, остроумный, рисковый. Она хотела убедить их, что не всегда была неприкаянной, не всегда пускалась в такие вот бесцельные одинокие поездки. Решила показать себя через отношения. И сделала ошибку. Эти люди вряд ли сочли бы рисковым того, кто выманивает документы у всяких сквалыг и чудиков, чтобы накропать книжку о событиях трехсотлетней давности. Зря она упомянула, что была близка с Дунканом. Для слушателей это означало только одно: что она спала с мужиком, не будучи ему женой.
Бригадиру Лоренсу не было и сорока, но он успел многого добиться. И охотно рассказывал о себе. Независимый подрядчик, имеет два дома в Сент-Стивене[6]. А еще два автомобиля, фургон и катер. Жена – учительница. У Лоренса уже заплывала талия, появилось водительское пузо, но все равно выглядел он бодрячком. Видно было, что человек себе на уме и, конечно, через любого перешагнет в угоду своим интересам. Если приоденется, в нем даже будет определенный шик. Но в иных ситуациях и компаниях может и замкнуться, и смешаться, и вспылить.
Лоренс заявил, что насчет Приморских провинций пишут много всякой чуши. Работы там – невпроворот, если кто готов работать. Не важно, мужчина или женщина. Он заявил, что ничего не имеет против эмансипации, хотя факт остается фактом: какая-то работа лучше удается мужчинам, а какая-то – женщинам, и если заинтересованные стороны сумеют на этот счет договориться, всем будет лучше.
Дети у них с женой, по его словам, выросли балованными. Привыкли к поблажкам. Ни в чем отказа не знали – так уж нынче повелось, что тут сделаешь? У других ведь тоже все есть. Шмотки, мотоциклы, любые пластинки, школы хорошие. Ему-то ничего на блюдечке не поднесли. Он работать пошел, фуры гонял. И в Онтарио, и в Саскачеван. Школу бросил после десятого класса, но это ему не помешало. Правда, иногда хотелось, чтобы образования чуток побольше было.
Юджин и Винсент, его подчиненные, признались, что дальше восьмого класса не продвинулись – в сельских школах это потолок. Юджину было двадцать пять, а Винсенту пятьдесят два. Юджин, канадец французского происхождения, родился на севере Нью-Брансуика. Выглядел он моложе своих лет. Румяный, с пушком на лице, мечтательный – мужская красота сочеталась в нем с мягкостью, покладистостью и застенчивостью. В наши дни такой тип мужской и подростковой внешности – редкость. Да и то встречается главным образом на старых фотографиях – например, у какого-нибудь шафера или у баскетболиста: густые, смоченные водой, тщательно причесанные волосы, голова