Сколько себя помню, я всегда рисовала. Возможно, у меня это в крови. Чего ещё ожидать от ребёнка искусствоведа?
Правда, с самого детства в моем творчестве присутствовала некая странность. Я начинала рисовать с ног. Людей, животных, да все, что угодно, я непременно рисовала снизу вверх.
Позднее эта странность отразилась и на письме. В пять лет я начала писать неправильно. То есть не так, как другие дети. Все мои буквы были развёрнуты на 180 градусов, а разобрать их можно было только, поднеся зеркало.
Как ни странно, мама не забила тревогу. Она даже обрадовалась, решив, будто я особенная. Всерьёз поверила, что я долбаный ребёнок индиго. А я всего лишь неверно выводила буквы.
«Ты знаешь, что Леонардо да Винчи тоже писал зеркально?» – в восторге щебетала она.
Но ведь я не была Да Винчи. Даже близко.
К счастью, в школе мою особенность удалось исправить. Меня научили быть нормальной. И, несмотря на то, что в тетрадках временами проскальзывали зеркальные буквы, в целом мое письмо стало сносным.
Сейчас я смогла полностью избавиться от этого. Смогла ли? Или… «Привычка свыше нам дана: замена счастию она?»
Я усмехнулся с внезапного цитирования Пушкина. Неужто кто-то ещё такое читает? Посмотрев в окно, я отметил, как сумерки неторопливо застилают город, погружая его в лиловую дымку.
Встал с места и щёлкнул выключателем. Искусственный свет резко ударил по глазам, привыкшим к полумраку, отчего я болезненно зажмурился.
Достав из морозилки блинчики, я сунул их в микроволновку и улыбнулся, вспоминая, как разогревал точно такие же бабушке в ее последний год. Каждая минута рядом с ней была наполнена смыслом.
Накрыв себе скромный ужин, глянул на часы. Мама опять на сутках, а значит, мне никто не помешает.
Я перевернул страницу дневника:
Она обещала забрать меня, когда я окончу школу. Показать настоящую Италию. А мне куковать ещё целых два года. Статья-то звонковая: 11 лет. И где, спрашивается, справедливость?
Я не горела желанием оставаться с отцом. Знала, что ничем хорошим это не кончится. Но если мама этого хочет, я могу потерпеть. Ради неё я готова терпеть, сколько нужно.
Маленькой я много слышала от неё про Италию. Когда она училась в художке, преподаватель по истории искусств повезла их туда. В тот момент мама окончательно и бесповоротно влюбилась в эту страну.
Она рассказывала, как флорентийские художники неуклонно пишут на асфальте, и повсюду можно встретить репродукции самых известных шедевров Ренессанса. Здесь ты найдёшь Рафаэля и Тициана, Боттичелли и, конечно же, Леонарда.
"Представь себе, "Рождение Венеры" прямо у тебя под ногами", – с нотками ностальгии делилась мама.
Она вспоминала, как на витринах Венеции пестрели карнавальные маски, затмевающие своей яркостью огни мегаполиса; насколько необыкновенное там лимонное мороженое и как они проезжали под мостом Риальто под аккомпанемент обаятельного гондольера.
А