– Я думала, хоть один из Калединых порядочным окажется, а ты такой же, как папаша и братец. Что ты с собой делаешь, Григорий? На тебе вся ответственность, а ты куда катишься?
Он вяло отбивался, поначалу вполне миролюбиво. Обещал прекратить безобразия, взяться за ум и за «хвосты» в универе.
Лиза теперь бывала у них часто, ночевать оставалась уже не таясь. Постепенно конфликты становились жёстче, особенно когда Нина Марковна её приплетала:
– Эта змея тебя сбивает…
– Бабуля! При чём тут Лиза? – кричал внук. – Я сам не маленький. Дай ты мне жить! Всё у нас под контролем, главный по экономике на месте, всё по плану…
– По какому плану? Ты на себя посмотри. Раньше про алкоголь и слышать не хотел, а теперь всё время навеселе. Утром болеешь. Это в твои-то годы с похмелья болеть? Ну не лезет тебе эта водка, чего ты её через силу загоняешь? Подружке своей понравиться хочешь?
– Да она-то при чём? – взвивался Гриша. – И водку я не пью. Текилу только с ребятами…
Как-то Нина Марковна не выдержала и решилась на крайнюю меру:
– Ни при чём, говоришь? А я мать её с шестнадцати лет знаю. Образцово-показательная комсомольская соска, со всеми секретарями путалась. Потом у бандитов стала переходящим красным знаменем, глядишь, и в люди вывели её дружки закадычные, начальницей сделали за заслуги перед отечеством.
– А Лиза какое к этому отношение имеет? – Гриша соглашался выслушивать упрёки в свой адрес, но за Лизу был готов разорвать бабку. – Чего ты к ней вяжешься? Я запрещаю тебе говорить о ней гадости!
Нина Марковна неожиданно сменила тон. Она с сожалением смотрела на внука, понимая, что, будучи в таком состоянии, он ничего не услышит.
– Эх, Гриша, Гриша… Наивный ты парень, защищаешь стерву, не видишь ничего вокруг. Смотри, пока увлечение пройдёт, как бы чего не случилось…
– Не случится ничего, успокойся! Вернее, может случиться. Не исключено, что мы поженимся.
Нина Марковна расхохоталась, упав в кресло:
– Совсем съехал внучок. Потасканная баба, на шесть лет старше, тяжелее члена ничего в руках не держала… Отличная невеста! И мамаша её, бывшая проститутка, благословение даст. Давай, внук, вамос!
– Не смей её оскорблять! Я сам знаю, что мне делать!
После Лиза успокаивала его:
– Чего ты споришь с бабкой? Понятно, что она ревнует. То вы одни тут были, теперь я появилась. Любая на моём месте ей бы не понравилась, это же очевидно.
– Терпеть не могу, когда ко мне лезут, учат меня. Какое ей дело? Она вообще мне неродная…
– Да ладно, забей!
Постепенно он отвлёкся, развеселился, они стали дурачиться. Гриша изображал Нину Марковну и нудно бубнил про змеиный характер, а Лиза, натянув Гришины джинсы, падая и путаясь в длинных штанинах, изображала истеричную реакцию внука.
Из горлышка они отхлёбывали «Макаллан» пятнадцатилетней выдержки и давились со