– Всем привет, – сказал Борис. – Кто тут старший?
– Подойди, – послышалось из угла.
Борис перешагнул полотенце и отправился на голос. Лица обитателей нахмурились. Особенно у седого мужчины с морщинистым лицом. На запястьях его рук – наколки. Знакомые наколки. И лицо его, похожее на печеное яблоко, он тоже видел.
– Дядя Саша?!.
– Я тебя знаю? – свел брови к переносице сиделец.
– Ресторан «Журавинка», лето позапрошлого года, – напомнил Борис. – Я с Быком сцепился из-за девушки. Он с пером ко мне полез. Ну, перо я выбил, а его скрутил. Хотел звать милицию, но тут вы подошли и попросили за него. Я согласился разойтись миром. Вы тогда еще бутылку коньяка на мой столик передали.
– Было такое, – хмыкнул дядя Саша. – Обзовись-ка.
– Борис Коровка.
– По какой статье закрыли?
– Двести первой, часть вторая.
– Ну, пацан ты резкий, – дядя Саша улыбнулся уголками темных губ. – Здесь по первой ходке?
– Да.
– Тогда не понимаю. К нам зачем тебя засунули? Люди здесь серьезные сидят, все на зоне не по разу побывали. И статьи у них другие.
– В несознанку я пошел, – сказал Борис, – вот следак и обозлился. Обещал, что посижу тут с вами – и не в том признаюсь. Мент поганый!
– Беспредельщик, – подтвердил сиделец. – Что там в твоей сумке?
Борис стал выкладывать на шерстяное одеяло принесенное с собой добро. Десять пачек «Примы» – пачки вскрыты и проверены. Следом колбаса в бумаге. На куски порезана небрежно, криво – проверяли при осмотре. Вдруг внутри заточку спрятал? Чай в бумажных пачках, спички и конфеты-леденцы. Шоколадные сидельцам не положены, как и сигареты с фильтром.
– Угощайтесь! – предложил авторитету. – Хлеба только нет.
– Ну, черняшки мы найдем, – хмыкнул дядя Саша. – А за курево благодарю. Наше кончилось вчера, нового пока не передали.
– Забирайте все! – сказал Борис. – Не курю я. Для людей принес.
– Правильный пацан! – одобрил дядя Саша и распорядился: – Щавлик, стол сооруди. Поедим как люди, Боря грева нам принес…
Спустя час Борис лежал на нарах, листая в памяти события последних дней. Две очных ставки, на которых напавшие на него студенты безбожно врали, а Пинчук их только поощрял. На возражения не обращал внимания и в протокол не внес. Борис не стал его подписывать. Инспектора такое не смутило, он просто сделал в документе нужную отметку. Борис рассчитывал, что следователь разберется, но тот с ним встретился лишь для того, чтобы уточнить детали дела.
– Здесь все неправда, – сказал Борис, горя надеждой. –