Каисса. Виталий Чижков

сиденье, а модуль Каиссы вел автомобиль на Котлин. Солнце слепило, Платон был погружен в собственные мысли. На приборной панели возникла надпись: «Связь с сервером потеряна». На Платона плавно выдвинулось рулевое колесо, спинка кресла чуть поднялась, из пола выступили педали – родстер перешел на ручное управление. Платон взялся за руль и начал снижать скорость. Ничего трудного: прямая хорошая дорога, абсолютно пустая. Внезапно машину повело – на чистом дорожном полотне откуда-то взялась тонкая песчаная дорожка, скользнувшая под низкопрофильную резину родстера, увлекая его в немыслимый зигзаг, трагически заканчивающийся в отбойнике…

      Волнами боли и жара прожгло с ног до головы так, что с губ слетел стон. Заныло предплечье.

      Платон проснулся.

      Одеяло и простыня были насквозь мокрыми, тело заледенело от сквозняка. Дуло из распахнутого окна, а на полу спальни блестела большая лужа – ночью шел дождь. Девонский судорожно, не замечая озноба, пробежал в ванную за тряпками, на обратном пути бросив взгляд в зеркало: сутулое тщедушное тело, бледное лицо, зеленые глаза, подернутые бурой сеткой капилляров и очерченные темными кругами, стиснутые челюсти, усики над тонкими губами и мокрые сосульки каштановой челки.

      Платон закрыл окно, справился с лужей, укутался в махровый халат и теперь сидел на кухне, листая соцсети и держа в руках калебас[22] с пахнущей черносливом йербой[23], ожидающей шуршащий жаром чайник. Курить хотелось нестерпимо. Девонский честно держался пятнадцатый день, но по-прежнему тянуло щелкнуть паленой Zippo после любого законченного дела, как сейчас вот – после наведения порядка в спальне.