Больничная маята Шмюльцу начала нравиться, ему вообще нравилось бездельничать и толстеть на казенных харчах. В палате, где кроме него лежали еще девять человек постоянно был включен телевизор. Первые дни он лежал весь перевязанный и напоминал мумию. Ему наложили множество швов по всему телу, больше всего на руках, ногах и боках. К счастью лицо было не так сильно истерзано и хирург пообещал, что следов на его морде остаться не должно. Через пару дней половина бинтов ему сняли, но ему еще приходилось носить широкий пластырь под глазом. Это его сильно раздражало.
Каждый день к нему приходили родственники, коллеги по цеху и друзья. Приносили апельсины, колбасу и водку. Водку он не хотел, апельсины ему надоели, а колбасы было столько, что он физически не мог ее съесть всю. Тем более что в больнице его кормили вполне нормально и чувства голода он не испытывал.
Приходил и Эльмир Зекоев, и Гоша Лаймонайнен, и Санек Дачников, говорили, что Игорь Плотников исходит пеной от того, что в цеху не хватает наладчика. Шмюльц рассмеялся и послал Плотникова подальше. Он сказал, что имеет полное право на больничный, выходить раньше времени на работу он даже и не помышляет, а после выписки будет сидеть дома столько сколько посоветует врач. Правда в глубине души он хотел выйти на работу как можно раньше, потому что его сменщики – Ригин и Гусеницин работали за него, да и больничный ему никто не оплатит. А деньги Петру Степановичу были нужны, он любил их наличие.
На второй день пребывания Шмюльца в стационаре к нему пришел и сел на табуреточку оперуполномоченный отдела по обороту наркотиков старший лейтенант по фамилии Тихорецкий. Крепкий короткостриженный мужчина с лицом бритого неандертальца. Старшей лейтенант Тихорецкий широко улыбался, демонстрируя маленькие крепкие зубы, выступающие ровным заборчиком из широких десен. Вот что рассказал старший лейтенант Тихорецкий: в час, когда произошло то событие на вокзале, ожидался спецвагон с этапированными заключенными из Тамбова. Собаки были охранные, но они были надрессированы и на обнаружения наркотических веществ. Они почуяли у Шмюльца наркотики и потому так отреагировали. От этой фразы Шмюльц остолбенел и открыл рот. Петр Степанович стал клясться и божиться, что никогда в жизни не связывался с наркотиками и это была святая правда. Но старший лейтенант Тихорецкий сказал, что пока Шмюльцу накладывали швы в его квартире проводился тщательный обыск и нашли следы героина. Следы героина были на барабане стиральной машины. Кроме того, следы героина нашли в волокнах материи его джинсовой ветровки, именно это почуяли псы. Собаки были выдрессированы так, что их задачей было не загрызть человека, а вцепится в одежду. Шмюльц вырывался, псы безумели от злости. Это привело к тому, что случилось. Старлей сказал, что все сводиться к тому абсурдному заключению, что Петр Степанович Шмюльц выстирал ветровку не