Алена его не дослушала, она повесила трубку.
Петр Шмюльц, забыв про интернет, вскочил с пыльного мешка с сырьем и ни с кем не прощаясь пулей вылетел в раздевалку, в спешке переоделся, одев футболку наизнанку, в припрыжку выбежал на пахнущую пивным сырьем улицу, сел в маршрутку и, изнемогая от злости, поехал к себе домой. По пути он беспрестанно набирал номер сотового своей жены, но ему отвечали только длинные гудки.
Снова пришлось ехать с пересадкой. Наконец, выскочив на улицу на нужной остановке, он чуть ли не бегом помчался к своему дому, крыша которого виднелась поверх тополиных крон. На бегу он решил еще раз позвонить Алене, но ее телефон оказался вообще отключенным. Ну конечно, она же на уроках в школе, а там не разрешают пользоваться сотовыми. Шмюльц вдруг нахмурился и приостановился… А вдруг его дочь просто пошутила над ним?
Ну конечно же! Это была шутка! Шмюльц совсем остановился и тяжело дыша, стал задумчиво смотреть перед собой. «Хм… Да не может такого быть, что бы Рита не ночевала дома и не позвонила мне! И не может быть, что бы Алена привела к нам домой жить какого-то афганца! Это шутка! – размышлял Шмюльц, кусая губу. – Только не ясно зачем так шутить, ведь Алена сроду не занималась такими вещами… Почему я до сих пор не позвонил на домашний? Маргарита, поди, дома сидит, телек смотрит, а на сотовый специально не отвечает, что бы меня волновать!» С этими словами, он достал свой мобильник и с полной уверенностью, что его супруга дома и сейчас ему ответит, набрал домашний номер.
Трубку взяли после четвертого гудка.
– Алло? Рита? – спросил он у трубки. Но в место ответа он услышал щелканье и короткие гудки. Шмюльц опять нахмурился и перезвонил. Теперь на звонок ответили сразу. – Алло, Рит, ты чего трубку бросаешь? Алло?
– Э-э-э, брат, ты ошипса, слышь, – к изумлению гражданина Шмюльца его жена ответила совершенно чужим грубым мужицким голосом с чудовищным акцентом. Петр Степанович проверил мониторчик своего мобильного, но на нем высвечивалось слово «ДОМ», значит, номером он не ошибся.
– А… С кем я разговариваю? – осведомился растерявшийся Шмюльц.
– Это не важно, брат. Ты ошипса, слышь. Не звони суда болше.
Снова короткие гудки. Шмюльц держал в ладони свой смартфон, вообще ничего не понимая и смотрел на экранчик, словно на нем должна загореться бордовым мерцанием надпись, объясняющая происходящее.
Стряхнув с себя оцепенение, он бросился к своему дому, как спринтер на короткой дистанции, по пути кое-как заталкивая телефон в карман. Он бежал прямо по попадавшимся ему лужицам обрызгивая свои брюки и прохожих. На недовольные возгласы он не обращал внимания, он вообще их не слышал. Сам не свой он забежал в подъезд, через одну ступеньку поднялся на свой этаж и дернул ручку двери. Заперто. Не беда, есть ключи! Он открыл входную дверь и ворвался в свою квартиру.
В коридоре никого. Но!