Филицата. Сама старуха за всем наблюдает, и сохрани Бог, коли кто хоть одно яблоко тронет. А куда бережет? Ведь не торговать ими. Ужо, к вечеру, я пойду со двора, так занесу тебе десяточек, либо два.
Зыбкина. Спасибо.
Филицата. Надо мне сходить по нашему-то делу: колдуна я нашла.
Зыбкина. Ужли колдуна?
Филицата. Колдун не колдун, а слово знает. Не поможет ли он моей Поликсене? Все его в Москве не было, увидала я его третьего дня, как обрадовалась!
Входит Глеб, крутя в зубах веревку из мочалы.
Явление второе
Филицата, Зыбкина и Глеб.
Филицата. Меркулыч, ты мешок-то с яблоками убрал бы куда подальше, а то в кустах-то его видно. Сама пойдет да заметит – сохрани Господи!
Глеб. Прибрано.
Филицата. То-то же.
Глеб. А ты почем знаешь, что он с яблоками? Может, там у меня жемчуг насыпан?
Филицата. Не жемчуг; видела я.
Глеб. Понюхала. Эко у вас любопытство! Ну уж!
Филицата. Тебя же берегу, Меркулыч.
Глеб. Не надо, я сам себя поберегу. Кабы в сад, окромя меня да хозяев, никому ходу не было – ну, был бы я виноват; а то всякий ходит – значит, с меня взыскивать нечего.
Филицата. Толкуй с тобой! Кому нужны ваши яблоки? Хоть и сшалит кто – ну, десяток, много два во все лето, а ты мешками таскаешь.
Глеб. Я виноват не останусь, ты не сумлевайся.
Филицата. Да мне что!
Зыбкина. Заходи ко мне, как пойдешь к колдуну-то!
Филицата. Да, уж пойду; там что ни выдет, а попробую я эту ворожбу. Вон никак сама идет, пойдем за ворота, постоим, потолкуем. (Уходят.)
Глеб. Я себе оправдание найду.
Входят Мавра Тарасовна и Поликсена. Глеб отходит к сто– роне и подвязывает сук у дерева.
Явление третье
Мавра Тарасовна, Поликсена и Глеб.
Мавра Тарасовна. Нет уж, миленькая моя, что я захочу, так и будет; никто, кроме меня, не властен в доме приказывать.
Поликсена. Ну, и приказывайте, кто ж вам мешает!
Мавра Тарасовна. И приказываю, миленькая, и все делается по-моему, как я хочу.
Поликсена. Ну, вот прикажите, чтоб солнце не светило, чтоб ночь была.
Мавра Тарасовна. К чему ты эти глупости! Нешто я могу, коли Божья воля?
Поликсена. И много вы, бабушка, не можете; так только уж очень вы об себе высоко думаете.
Мавра Тарасовна. Что бы я ни думала, а уж знаю я, миленькая, наверно, что ты-то вся в моей власти: что только задумаю, то над тобой и сделаю.
Поликсена. Вы полагаете?
Мавра Тарасовна. Да что мне полагать? Я без положения знаю. Полагайте уж вы, как хотите; а мое дело – вам приказы давать, вот что.
Поликсена. Стало быть, вы воображаете,