– Совсем не помню этого места… – Тихо опустившись на стул, с нотками вины, ухмыльнулся Зэйн. – Словно бы я никогда раньше не был здесь.
Я не поворачивалась к мужчине, крепясь всеми имевшимися у меня силами молчать и не говорить ему правды. Не рушить свою жизнь и возможность исправить недоразумение с увольнением этим утром.
– Так странно… – Под сигнал готовности протянул с насмешкой Грин. – Я не помню ничего. Пустота…
Я напряжённо улыбнулась и придвинула к человеку, который не ел ничего мучного и нарушающего его белковую диету на протяжении трёх лет, тарелку с макаронами, да ещё и обильно залитых сырным соусом.
– Но, я помню тебя… – Забирая из моих рук вилку и пристально вглядываясь в мои глаза, так, что я с новой порцией испуга отвела их, сказал Зэйн. – Наверное, я испытывал к тебе сильные чувства? – Неожиданно предположил мужчина.
– Что? – В непонимании спросила я и тяжело сглотнула, не зная как именно мне стоит реагировать на подобного рода заявления.
Да и вообще, как реагировать на этого незнакомца, который вел себя так, словно бы всю свою жизнь он был нормальным человеком, а не ограниченным фриком, в чьем арсенале были только гнев, злость и вечное недовольство.
– Мы. – Накалывая макароны, и в неловкости опуская взгляд в тарелку, сказал Зэйн. – Мы ведь женаты?
Я осторожно кивнула головой, с замиранием сердца дожидаясь дальнейших суждений начальника.
– Вероятно, я сильно люблю тебя, раз даже авария не смогла стереть память о тебе из моей головы. – Пояснил он и запустил вилку в рот.
Я с мгновение стояла и смотрела на мужчину, который округлив глаза от удивления, принялся сметать макароны так, словно бы ел их в первый раз.
– Ты ненавидишь меня. – Тихо сказала я, из-за чего Грин поднял в мою сторону глаза. – Считаешь ничтожеством. Бездарем. Той, кто портит твою жизнь… – Слова сами брызнули, словно источник, пробившийся сквозь скалу, в лицо Грина. – Ты мечтаешь никогда больше меня не встречать и не видеть. Будь твоя воля, – Я судорожно облизала губы. – Ты бы выгнал меня и оставил ни с чем…
Зэйн в оцепенении рассматривал мое лицо, которое сейчас не выражало ничего, кроме боли осознания, что за весь вечер, я впервые сказала Грину правду.
– Значит, не любовь?! – Уточнил он, пережевав макароны.
– Нет. – Призналась я.
Мужчина задумчиво опустил взгляд в тарелку, и какое-то время искал на ее дне ответы на свои вопросы.
– Мы часто ссоримся?
– Постоянно. – Кивнула головой я.
– При сыне? – Спросил неожиданно Грин, и я на мгновение растерялась.
– Фрэдди?
– Да, при Фрэдди. Сколько ему? – Отодвинув от себя поздний ужин, спросил начальник.
– Четыре. –