Спустя минуту тишины послышался скрип открывающихся ворот. Входная конструкция Купола заметно отличалась от той, что некогда украшала несчастную ферму. Это были огромные, свинцовые ворота-двери, открыть вручную которые не представлялось возможным. Даже пневматические двигатели не справлялись, поэтому их заменили на две пары бензиновых двигателей внутреннего сгорания. Одна пара открывала ворота, другая, соответственно, закрывала. Решение воздвигнуть такой массив было принято после того же штурма. Однако свинец также не давал абсолютных гарантий безопасности. На конструкции можно было заметить вмятины и царапины, что говорило о напористости и громадной силе артропостерий. По бокам ворот стояли две дозорные башни, откуда вели наблюдения профессиональные снайперы. Казалось, что атмосфера здесь навевает не лучшие мысли, и настраивает явно не на спокойствие и умиротворение.
– Наконец-то они соизволили открыться! – демонстративно кричал Арес, словно хотел, чтобы его услышали. – Теперь движемся к генералу? – обратился он к Скоту.
– Совершенно верно, – равнодушно ответил майор.
Машина вновь загудела, однако теперь неторопливо поплыла вдоль узких городских улиц, где расхаживали купцы, плотники и кузнецы. Это был ремесленный квартал, в котором можно было услышать звон раскалённой стали, скрипы станков и крики недовольных покупателей.
Глава 3.
Пламенный дождь подходил к концу. Крыши старых домов обвалились на кровавую землю. Никого не осталось в живых, и лишь горы пепла, который ещё не успел разлететься, напоминали о прошедшей катастрофе. Адам стоял неподвижно. Он, стиснув зубы, смотрел на это сквозь маленькие водяные капли, каждую секунду сдерживая себя от эмоционального всплеска. Айбо, не до конца понимая всё происходящее, переводила свой сенсорный глаз то на Адама, то на ферму.
– Почему они сделали это, Адам? – неравнодушно спрашивала Айбо.
– Потому что убийство для них – это лучшее решение всех проблем, – тихо ответил Адам. – Им всё равно на человеческие жизни, семьи. Единственное, что управляет военными – приказ. И неважно, что требуется сделать – убить, похитить или допросить. У них нет ни сострадания, ни жалости. Они перестают быть людьми, и с каждым годом службы превращаются в роботов-убийц! – с надрывом произносил он.
– Они в самом деле становятся роботами? – с ещё большим непониманием спросила Айбо.
– Нет, конечно нет, – слегка улыбнувшись, говорил Адам. – Я имею в виду, что они перестают испытывать эмоции и чувства. Без прямого контекста.
– Вот как, – задумчиво произнесла Айбо. – Кажется я ещё плохо понимаю особенности человеческой речи.
– Со временем ты привыкнешь, что люди часто выражаются не совсем понятно, – отвечал ей Адам. – Иногда даже между собой они не могут прийти к общему мнению. Такое сложное и нелогичное человеческое сознание. Но, кажется, мы заговорились. Нам пора идти, – промолвил Адам и повернул от фермы вспять.
Из-за масштабного взрыва небо было окутано серой, блеклой пеленой. Груды пепла