Однако, как и всякий человек, он обладал массой недостатков и слабостей – это и нетерпимость к противникам методов проводимых им реформ, и несдержанность, и обидчивость… Да и в моральном отношении он не был выше своих современников, чиновников-бюрократов.
Всех участников своих «Воспоминаний» С. Витте разделял на честных патриотов – тех, кто крутился около него и поддерживал все его начинания; и интриганов-аферистов, пекущихся только о своих интересах, – тех, кто был не согласен с его методами реформирования.
Весь его чиновничий аппарат брал взятки по круговой системе, а уж концы прятали – каждый по своему. Но при опасности все друг друга прикрывали. Это «тараканье царство» всегда необычайно сплочено. Даже крупные предприниматели были вынуждены заводить в бухгалтерии амбарные книги, в которые заносились расходы на взятки. Они понимали, что в России, с ее бюрократическим аппаратом, дело не сдвинешь, пока на «подмажешь».
США. Портсмут. Русско-японские переговоры
Бывая в высшем свете Петербурга, Сергей Юльевич держался настороженно и никогда не высказывал своего мнения раньше других. Он внимательно прислушивался к разговорам, помалкивал и только старался определить «откуда дует ветер». Однако дворцовые завсегдатаи и все, кто крутился в этом вертепе то на балах, то на раутах, прекрасно знали эту незамысловатую хитрость С. Витте.
Пока он прислушивался к разговорам в ближнем углу, в дальнем – вице-директор (в то время) Горного департамента К. А. Скальковский[26], знавший Сергея Юльевича еще по Одессе, без стеснения высказывался в его адрес:
– Запомните, что Витте очень умен, но бездушен до отвращения… Во всяком случае, это самый умнейший из мошенников, какие встречались мне во всех частях нашего грешного света. Я сам мошенник, но таких… еще поискать надо.
В следующем углу дамы поворачивали голову в сторону самого К. Скальковского с затаенной завистью и легким томлением, так как они имели к нему свой интерес. Они знали, что Константин Аполлонович был заядлым «балетоманом», что он побил все мыслимые и немыслимые рекорды в получении взяток и имел на содержании наиболее привлекательную часть кордебалета. А за любую концессию драл с претендентов на добычу угля, нефти или золота в России столько, сколько могли вместить все карманы его сюртука. В это время К. А. Скальковский особенно «уважал» претендентов, желающих получить концессию на разработку залежей нефти.
Красноречивые взгляды сплетниц сопровождались шепотком:
– Слыхали?! Говорят, на днях бакинский «керосинщик» А. З. Иванов просил концессию и выложил К. А. Скальковскому 20 тысяч со словами: «Не волнуйтесь, никто не узнает».
– А что же Константин Аполлонович?
– Выкладывай,