– Что? – на миг он так удивился, что забыл о собственном разочаровании. – С чего мне на тебя сердиться?
– Не надо притворяться. – Она не отводила взгляда, глядела снизу вверх, не переставая мучить розжиг. – Ты поверил мне… Гасси, его дневник… Я была уверена, что это сработает. Тот знак в его записях… И то, что Стужа говорила…
– Иде. Я тоже думал, что это сработает. Но, кажется, я начинаю понимать, почему не сработало. Мне нужно подумать. Так что дело вовсе не в том, что я на тебя сержусь.
Она молчала – только ресницы подрагивали.
– Не беспокойся об этом, Иде. Отдай мне розжиг и садись на диван. Тебе надо передохнуть… Это приказ ястреба, – добавил он, увидев, что она медлит. Охотница послушалась.
– Ты сказал, что начинаешь понимать. Что именно? – спросила она уже после того, как в очаге жарко запылал огонь, и они поели вчерашней оленины и выпили по паре рюмок снисса. Цвет вернулся на её лицо, она задумчиво нахмурилась и стала снова похожа на себя саму – сосредоточенную, спокойную.
– Мы ошиблись, но продолжим искать. Однако двигаться вслепую нет смысла, – сказал он. – Есть ещё одна загадка, которую мы должны разгадать. Когда мы были в Стуже сегодня, я увидел знак из дневника. Из тех, что мы не расшифровали.
– Увидел знак? То есть… прямо на земле?
– Именно. В него сходились дравтовые жилы подо льдом. Теперь я думаю, что и другие знаки, которые видел Гасси, – это узоры Стужи, узоры дравта. Они стоят перед координатами, как будто ведут к ним. А значит, неудивительно, что мы ничего не нашли, потому что…
– Дравт двигается, – прошептала она. – Течения меняются, верно? Вот почему ты не видел знаков из своего детства в Стуже! Ты был ребёнком, когда увидел их. А к моменту, как стал выходить в Стужу, они уже изменились.
Они кивнул, и они погрузились в молчание – плотное, как во время партии в тавлы.
– Хорошо… – она щёлкнула пальцами. – Дело в дравте. Дело всегда в дравте!
Он кивнул:
– Рисунок, который Стужа показывала мне, рисунок, который она показывала Гасси и, наконец, рисунок, который мы видим сейчас… Три разных рисунка.
– Промежуточный текст, который мы не расшифровали! – Глаза Сорты горели, как у ревки во тьме. – Это переход от рисунка дравта к обычной цифровой системе координат, в которую Гасси всё это перевёл, так?
– Твой друг и вправду был очень умён. А вот мы попытались всё упростить – ну и поплатились за это.
– Получается, что Сердце всё это время двигалось вместе с дравтом?
– Или, наоборот, дравт движется вслед за ним. Да.
– Выходит, чтобы узнать нужное место, нам необходимо понять, как менялись течения дравта со временем, верно? – Хальсон потёрла виски и поморщилась, как от боли. – Мы сопоставим картину, какой она была тогда, когда Гасси писал дневник, с тем, что есть сейчас. Увидим, что изменилось…
– И переведём эти изменения в цифровую систему. После этого Сердце будет у нас в руках. Всё так.
Они помолчали