Пег продолжала идти – чисто механически, и теперь Остин подстраивался под ее замедлившийся шаг, что, если не забывать о его неуемной энергии, не могло его не злить. Не говоря более ни слова, они добрались наконец до парковки, освещенной ртутными лампами, и до ее «хейли».
– Теперь я даже не знаю, любила ли я его, – неожиданно сказала Пег.
– Боюсь, на тебя это не похоже, – произнес Остин. – Ты всегда знаешь, что, где и как. Доказательство сему факту – то, что ты меня нашла. Это же было непросто, верно?
– Верно, – согласилась она.
Палец с оторванным ногтем все еще болел, и ей не без труда удалось вставить ключ в скважину двери.
– Забавно, – проговорил Остин, оглядывая машину.
– Что забавно?
– Люди думают, что пар – это чистота. Моя бабушка жила в доме, позади которого проходила железная дорога. Так она боялась вывешивать белье на улицу. Сажа, копоть… Я и вырос, думая, что пар – это грязь. Прятался от паровозов.
– И как, здорово натренировался прятаться? – спросила Пег, открывая машину со стороны пассажирского кресла. – Выбрал такое имя, Трейн, потому что у тебя отменный опыт тренировок?
– Дурацкая шутка. В некоторых странах «трейн» означает капкан или ловушку.
– Я помню, ты говорил. Прости. В следующий раз я возьму машину, работающую на фреоне.
Пег села на водительское место и посмотрела на свои руки.
– О черт, – сказала она. – Меня трясет. Не будешь возражать, если я закурю?
– Нет, конечно.
– Так нет или да?
– Нет, – сказал Трейн. – Тебе нужен транквилизатор, а табак из них – не самый опасный.
Он повернулся к ней вполоборота.
– Пег! У тебя была масса проблем. Я ценю это.
– Тогда почему меня встречают так, будто я несу на себе бациллы чумы? – спросила она, роясь в сумочке. – Ладно. Откуда ты про все узнал?
– Децимус должен был сегодня со мной встретиться. Когда он не явился, я навел справки.
– Черт! Мне следовало догадаться.
– Но он ехал не только ко мне. У него в Лос-Анджелесе работает сестра, и он еще собирался решать какие-то семейные проблемы.
– Я про это не знала. Он никогда не говорил, что у него есть сестра.
Пег со злостью ткнула тыльной стороной ладони в кнопку зажигания на приборной панели.
– Они были в ссоре и не виделись несколько лет… Пег, мне действительно жаль! Просто ты работаешь в таком месте, что я реагирую автоматически, на рефлекторном уровне. Я слишком долго жил в свете прожекторов, ты же знаешь, и я порвал с этим бесповоротно, когда понял, что эти люди используют меня, чтобы всем показать, как они пекутся о мире, хотя, по сути, им на него наплевать! После нас хоть потоп! Поэтому я устроил дымовую завесу и исчез. Но если все будет идти так, как шло все последнее время…
Трейн посмотрел на свои руки. Именно руки Трейна вдруг сказали Пег, что этот человек мог бы ей и понравиться – несмотря на торчавшие у него отовсюду шипы и колючки. Руки были чуть великоваты для его