Мелькали алые транспаранты, лица основателей самой передовой идеологии. Еще один универмаг с «чешуйчатым» фасадом. «Что вам привезти из Германии?» – пытал перед отъездом Кольцов жену. Настя равнодушно пожимала плечами: да хоть чего, хоть черта в ступе. «Валюше привези подарок. Говорят, там куклы забавные. Она, конечно, выросла, но с куклами пока играет». Интересно, будет время ходить по универмагам? И как в этой части света обстоят дела с дефицитом?
Рабочие в синих комбинезонах снимали с фасада портрет Леонида Ильича в траурной рамке. Траур закончился, начиналась неизвестность. Для ГДР пока ничего не изменилось – народ и партия под чутким руководством Первого секретаря ЦК СЕПГ Эриха Хонеккера продолжали строить социализм. Первому лицу в стране было всего лишь семьдесят. Для современной плеяды политиков – просто мальчишка.
Городу не было конца. Ближе к центру возникали здания классического типа. Они чередовались с современными постройками – сущая эклектика. Тянулись в небо шпили старых католических соборов, несуразные башни, отгроханные в последние десятилетия. Дома-«книжки», напоминающие знаменитые высотки на улице Горького в Москве. Михаил снова перехватил в зеркале задумчивый взгляд Марты. Молодая женщина не смутилась, но отвела глаза. Мелькнула станция метро – из дверей выходили пассажиры, прибывшие к месту назначения. Уве пропустил дребезжащий трамвай, свернул на узкую улочку. В разрывах зданий проплыла знаменитая берлинская телевышка – шар со шпилем, зависший в поднебесье.
– Почти прибыли, товарищ. – Уве обернулся, изобразил дружелюбную улыбку. Он остановился у крыльца «свечки» – видимо, ведомственной гостиницы.
– Пойдемте, провожу вас до номера, – сказала Марта, выходя из машины. Она не менялась в лице, зорко посмотрела по сторонам – работали профессиональные навыки.
Уве остался в машине, кивнул на прощание. На крыльце произошла заминка, из здания выходили двое – в темной форме военного образца, но без знаков различия. Мельком глянули на прибывшего иностранца, с интересом уставились на Марту. Работница Штази не снимала маску холодной учтивости. В холле было безлюдно и как-то неуютно из-за голых стен. Заниматься украшательством немцы не любили. Процесс регистрации нового жильца не затянулся. Женщина-администратор ознакомилась с документами, внесла в реестр нового постояльца и выдала ключи от номера. Она работала как робот и все же позволила себе быстрый заинтересованный