Синие кальсоны. Светлана Масюк. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Светлана Масюк
Издательство: Издательские решения
Серия:
Жанр произведения:
Год издания: 0
isbn: 9785006065796
Скачать книгу
уальной издательской системе Ridero

      Синие кальсоны

      Я пишу эту книгу после прочтения Скажи, Красная Шапочка Ханики Беате. Она могла появиться еще 20 лет назад, но она пишется прямо сейчас, за неделю до моего 40летия. Я носила это в себе 35 лет. И сейчас я начинаю говорить.

      Благодарю моих родителей, без их слепоглухонемого участия в моей жизни ничего бы этого не было.

      Благодарю Надю, за ее любовь, тепло и ощущение семьи.

      Благодарю своего деда. И это уже очень много.

      Если вы, читая это, спросите «почему столько лет молчала, не прибежала к мамепапебабушке, сразу не слезла с колен», значит вам очень повезло и вы не жертва сексуального насилия. А если вам удалось слезть с чьих-то колен вовремя, то вы гораздо сильнее меня и очень многих людей на земле.

      05.09.2023 г.

      Петушки

      Папа учит меня читать. В номере душно. Кровати разложены. Мама не хочет вставать и закрылась книгой и колючим желтым одеялом в белом пододеяльнике с черной печатью. Виден только ее недовольный напряженный нос. Напряжение от носа распространяется на весь этаж и целый корпус. Через весь санаторий «Сосновка» до самого пляжа. Всегда почти безлюдного, с облупленными грибами-беседками. Путевки простым трудягам в самый несезон.

      Папа не самый талантливый педагог и я чувствую, что скорее всего и не очень талантливый читатель, но я вынуждена подчиняться.

      – Пээ и Ее получааается Пеее!!! Дальше ТээУУ….ПеееТээУууу!!!Нууу!!Нуууууу!!!

      Мне нравится смотреть как папа читает вслух. Не слушать, именно смотреть. У него очень красивая нижняя губа с моей низкой 3 летней проекции. Она становится сухой от монотонного бубнения а нежная плоскость сверху влажно блестит слюной. Он ее быстро облизывает и бубнит все чаще и глуше, чтобы я быстрее заснула и он наконец смог заняться недовольным маминым носом. Но я подолгу любуюсь геометрией его рта.

      – Петушок! – резюмирую я. На странице более чем конкретная картинка с двумя боевыми натравленными петухами.

      Папа разьярен. Он догадался, что я ориентируюсь на иллюстрацию. Мне нечем крыть и мы трое признаем мою полную неспособность к обучению. Папа, я и мамин обиженный нос.

      Дед все делал не так. После ужина и нескольких рюмок коньяка он садился в свое законное желтое в клетку кресло. Брал меня к себе на колени. Раскрывал перед нами огромную синюю книгу сказок Пушкина. И с большим выражением, выдерживая все необходимые паузы читал про красавца князя Гвидона, окривевшую Бабу Бабариху, 32х богатырей, Петушка клюющего царя тирана в самое темечко. Близкий такой уже знакомый текст напротив, голос деда и образы в моей голове спаивались во что-то живое, теплокровное, растущее, набирающее силу.

      Я редко видела еще более выступающую такую же влажную губу деда- он садил меня спиной к себе. Дышал он всегда тяжело. И у него были очень острые неудобные колени. Пушкин гений, с ним я забывала о том, как затекало мое тело, как подо мной все время шевелились переминались жесткие ноги. Как зачем-то там. Так назойливо. И неприятно. И даже через плотную хэбэшную ткань чувствуется. И, кажется, опять и трусики и даже короткий детский халатик почти проникли туда. И конечно мне это только кажется. Просто деду подо мной тоже, наверное, страшно неудобно. И у него так же онемели все ноги и руки, раз он постоянно ими дергает. Но он меня очень любит и конечно дочитает мне про мертвую царевну. И она обязательно оживет.

      Я очень скоро научусь читать сама. Сначала про моего любимого Синдбада Морехода и птицу Руф. Потом я буду читать вслух моим таким еще маленьким детсадовским одногруппникам, пока воспитательница гоняет чаи с нянечкой. Потом я достану из шкафа рассказы Чехова и прочту как кошка сьела котят, чувствуя весь ужас смерти и ужас самой же жизни вместе с чеховскими детьми.

      В 5 лет. Но на дедовых коленях я буду сидеть еще долго.

      Перышки

      Я начала осознавать себя очень рано. Сначала все поняла про себя, маму и смерть, а потом на эту конструкцию уже стали нанизываться остальные не самые важные события.

      Я помню себя в 7 месяцев. Квадрат окна в нашей двухэтажке «под снос». Яркое Солнце в нем. Из желтоватого радио голос Боярского. Редкой гнусавости и тоски. Все пройдет. И печаль и радость. И я начинаю рассуждать: Все пройдет и Мама пройдет и Я пройду. Мне становится невыразимо тошно. Я, мне так казалось, горько и тихо плакала своим мыслям. Мама услышала рев. Выключила радио- я успокоилась. Включила-реву. Эксперимент продолжался до конца исполнения.

      Через лет 7 я поделюсь с мамой своими инсайтами. Ей придется поверить, уж очень не по-младенчески я тогда прислушивалась к песне, хмурилась и орала. Светка, ну ты прям понимала слова? До сих пор спрашивает она меня не без гордости. Еще бы, ее ребенок с такой особенной недетской памятью.

      Если бы она знала, что еще в ней хранится.

      Все дети чего-то боятся. У меня кроме неминуемой смерти тоже был простой детский страх. Я боялась перышек из подушки. Казалось бы. Что-то легкое, щекочущее.