– М – м – м – м. Как в детстве. Ой, ты и картошку в духовке делаешь? Супер!
Она сказала как в детстве? Может, тоже деревенская, как и я?
– Светка, зараза ты такая. Опять жрёшь, поди? Мы тебя за хлебом послали…
Значит, её звать Светой. Хорошее имя.
Тем временем Света быстренько отрезала еще кусочек ароматного сала, сунула его в рот, пожевала и быстро проглотила. Потом вытерла рот, улыбнулась и приложила палец ко рту, призывая меня смолчать.
– И нечего на меня бурчать. Чего вы вечно на меня наговариваете!
Взяла со стола нарезанный хлеб, смешно сморщила нос, глядя на меня, и вышла из кухни.
По душе она мне. Интересно, с кем она? Димкину жену я знаю. Стало быть, она Андрюшкина? Молодая она для него, конечно, но хорошая. А та, что первая в дом вошла, кто она? Странно это.
– Мам, ты идешь? – Дима вошел в кухню.
– Так картошка в духовке еще.
– Она же не сбежит. Пойдем, сядем – он аккуратно подталкивал меня к выходу.
– Идем, коли так.
В зале был разложен стол, накрытый белоснежной праздничной скатертью. Я в растерянности смотрела на еду.
– Это же откуда еды столько?
– С собой принесли. Мам, сейчас же всё что угодно купить можно. А так как мы сюрпризом явились, то предположили, что для себя ты готовить много не будешь. А мы, как ты знаешь, любим хорошо поесть. Ты садись, давай, – Андрей отодвинул стул, предлагая сесть на него.
Я села. Мой взгляд устремился к женщине, которая первой в дом вошла. Она сосредоточенно разворачивала что – то. Затем аккуратно поставила на стол поджаренную целую курицу. По комнате поплыл вкусный запах, что даже я невольно сглотнула, хотя и кушать не хотела.
Кто же это? – продолжала гадать я, разглядывая её.
Слегка полновата. Морщины вон вижу. Темные волосы с проседью были красиво уложены на макушке. Лишь один локон упорно лез в лицо, когда она наклонялась к сумкам, стоящим на полу. Наконец она села, прямо напротив меня. Я же всё гадала и гадала, всматриваясь в ее лицо. Простое лицо, открытое. Не смотря на то, что она не улыбалась, глаза добрые.
Не узнаю ведь я её. Кто же она?
– Ну, так нельзя, братцы. Праздник всё – таки. А по рюмашке? – Димка заговорщицки подмигнул нам.
– У меня с собой есть, если что, – он достал откуда – то из под стола бутылку коньяка.
– Мам, ты же не против?
– Так, а что я против буду. Ежели по рюмашке, то можно.
– Вот знала я, что ты, Димка, ерунду притащишь. Смотри сюда – и на столе чудесным образом оказалась запотевшая обычная бутылка с прозрачным содержимым.
– Сеструха, обожаю тебя. Своя??!! – Дима с улыбкой взялся за бутылку.
– А то!!
Как это? Почему Димка сестрой её назвал? В голове начало мутиться.
– Нюр, так разливай по маленькой. Чего сидишь?
Нюра??? Ужели моя Нюра?? Моя…
Я судорожно сглотнула и ухватилась за стол, двумя руками, чтобы не упасть.
– Когда у тебя день рождения? – сквозь силу, тихо спросила я, смотря на