– Да, – как-то заторможено согласилась с ним, – я сейчас поеду.
– А давайте, вас отвезут, – предложил майор. – На вашей же машине, чтобы вам было удобнее.
– Хорошо.
– Сейчас, одни минутку. Я отдам распоряжение.
Он на самом деле отлучился всего на пару минут. И вот уже кто-то забрал у меня ключи от седана, а кто-то под руку вел к машине, спрашивая: не нужно ли вызвать врача, а может быть лучше сразу в больницу? От этого предложения я отказалась и спросила у Толмачева:
– Вы будете держать меня в курсе вашего расследования?
– Да, конечно. Завтра вам надо будет подъехать, дать показания.
– В котором часу?
– Вы позвоните, когда будете готовы, – протянул он мне свою визитку. – Главное, держитесь. Все утрясется.
Я дернула головой, демонстрируя, что мне не нужны эти тупые утешения. Не нуждаюсь, уж простите.
– Ядвига Карловна, – громко окликнул меня кто-то.
Я обернулась на голос. Высокий худощавый мужчина в неприлично дорогом костюме стоял явно в окружении охранников и смотрел на меня со смесью жалости и понимания.
– Ядвига Карловна, – повторил он и протянул мне руку. – Примите мои соболезнования.
– Виктор Алексеевич, я думаю, вам не стоит.., – попытался остановить его один из сопровождавших, но незнакомец отмахнулся от него, как от назойливой мухи.
– Мне искренне жаль, что так получилось.
– Вы кто? – спросила я у незнакомца, очень уж он выделялся на общем фоне.
– Виктор Плетнев, – представился мужчина и пояснил: – Я был за рулем второй машины.
4
Так я впервые увидела Виктора Алексеевича Плетнева, человека, по вине которого вдребезги разбилась моя жизнь.
Я не вцепилась ему в лицо, обвинив в убийстве. Он не стал падать передо мной на колени, умоляя простить его. Нет, ничего такого не случилось.
В тот момент я еще не вполне осознала, кто стоит напротив и с таким участием заглядывает в мои глаза. Я поняла только, что это водитель красной Мазератти, и мне стало необычайно интересно, как чувствует себя человек, выживший в автомобильной аварии, унесшей четыре жизни. Вот там, в нескольких метрах от нас, лежит не остывший еще прах, а он стоит тут – живой и вроде бы даже здоровый. О чем он думает, водитель красной Мазератти? Изменилась ли его жизнь за те пару минут, что понадобились, чтобы осознать – там, где другие потеряли жизни, он отделался лишь легким испугом и чуть поцарапанной машиной?
Именно поэтому я сделала шаг навстречу мужчине, чтобы получше его рассмотреть. Мне показалось важным увидеть его глаза. Но шагнув, я ощутила, что меня подхватывают под руки и настойчиво тянут куда-то, а охранники (или соратники?) встали стеной между нами и аккуратно оттесняют господина Плетнева в сторону.
Я покорно позволила посадить себя в машину и увезти. Уже дома, оставшись наедине с собой, ощутила, что ничего в моей жизни больше не будет прежним.
Все последующие дни