Я не сразу поняла фразу, а когда поняла, по телу прокатилась дрожь. Я опустила глаза и увидела, что ширинка на брюках Кирилла топорщилась – не настолько явно, чтобы привлекать внимание окружающих, но достаточно отчётливо, чтобы я догадалась, в чём дело. Словно в трансе, я подалась вперёд и прижалась к Кириллу всем телом.
– Всё нормально, – сказала я, – это же танец страсти.
– Ты испытываешь то же самое? – спросил он, касаясь тёплыми губами ушной раковины.
От его вопроса сбилось дыхание и потемнело в глазах.
– Да, – призналась я.
Да! Да! Да! Я тоже его хотела, как ненормальная. Это всё откровенные разговоры, алкоголь и воспоминания о поцелуе в салоне.
– Спасибо за честность, мне уже не так стыдно, – сказал он и сделал первое танцевальное движение.
Сначала я путалась в шагах и сбивалась в счёте, но через некоторое время расслабилась и позволила Кириллу себя вести. Я не видела никого вокруг, меня пронизывал ритм бачаты и дурманила близость желанного мужчины. Я знала, что наваждение скоро рассеется, но пока танец не закончился, я хотела получить всё удовольствие, какое только возможно.
Музыка стихла, Кирилл обнял меня и похвалил:
– Для первого раза просто замечательно!
Он проводил меня к столику, галантно усадил на диван и подал руку Зое.
Они вышли на танцпол с таким изяществом, словно участвовали в международных соревнованиях. Несколькими уроками тут явно не обошлось. Когда-то они всерьёз увлекались танцами, – видимо, пока Зоя не вспомнила про лошадок и не построила в Мухоборе конюшню.
Зоя закинула руки на плечи Кирилла и ласковым жестом взъерошила ему волосы. А он рванул её на себя, вжимаясь бёдрами и заставляя Зою прогнуться в пояснице. Она гибко прогнулась, как гимнастка или фигуристка, и описала рыжей макушкой полукруг. А потом выпрямилась, и они начали танцевать бачату. Парочки вокруг них расступились.
Это был самый страстный танец, который мне доводилось видеть. Оба высокие, красивые, артистичные, они танцевали так, что люди достали телефоны и начали их снимать. Зоя и Кирилл кружились в центре зала, то откровенно прижимаясь друг к другу, то распадаясь на две половинки и держась за руки переплетёнными пальцами. Её бёдра выписывали восьмёрки, ноги отстукивали ритм, а его мускулы играли под белой рубашкой.
Ярцевы выглядели как бесконечно счастливая семейная пара. Многие, я уверена, им позавидовали – их красоте, зажигательной страсти и любви.
Они обожали друг друга.
Они боготворили друг друга.
Какая разница, что они изменяли друг другу?
Если бы Димка любил меня так, как Кирилл любил Зою, я бы всё ему прощала. Всё-таки ревность – это от неуверенности и страха, что другая женщина получит то, чего не хватало мне самой. Внимания, нежности, секса. А Зое всего хватало. Она не ревновала Кирилла. Она твёрдо знала, что с кем бы ни спал её муж, любить он будет только её.
Как им удалось создать и сохранить такую идеальную семью? В чём секрет?
В конце выступления