Я вижу в Анваре сильного, независимого, уверенного в себе мужчину. Как мужчина-скала. Воплощение надежности, кинетической энергии.
Вижу в нем того самого мужчину, который может превратить это место в рай, как и мою жизнь. Наверное, человек видит то, что ему хочется видеть.
Костер догорает, угли мерцают, последние клочья пепла парят в ночном воздухе. Я собираюсь уходить, но слышу стук от амбаров, которые выстроены на заднем дворе. Они давно заброшены, не понимаю, кто там может быть.
Выглядываю из-за высоких озелененных кустов и при тусклом свете фонаря вижу его. Анвар разложил доски и, склонившись над землей, забивает в них гвозди. Тяжелый стук молотка раздается по всей округе.
Я подхожу ближе.
Он оборачивается. Яростно смотрит на меня. Я снова задрожала.
Откидывает орудие в сторону, встает в полный рост, расправив широкие плечи.
– Почему ты не в своей теплой кроватке? – интересуется он.
Как же мне хочется сказать, что теперь тяжело засыпать одной, но я сдерживаю себя.
– Хотела прогуляться перед сном. А ты? Что делаешь ты? – спрашиваю и робею, так как он делает шаг навстречу.
– Сгоняю стресс, когда тебя рядом нет.
Его тяжелые шаги все ближе и ближе ко мне. Он снова слишком рядом. И я чувствую, как пылает его тело, как плавится моя душа.
Прикрываю глаза, запрокинув голову. Он целует меня и в этот момент кажется, что все те далекие звезды в ночном сапфиром небе, – мои.
Глава 8
Анвар медленно впускал меня в свою жизнь. Рассказывал, как он устал от большого шумного города и на время решил взять тайм-аут.
Теперь вспоминаю, каждую мелочь, связанную с ним. Как он прикасается к моему телу очень бережно, нежно, не спеша, словно скользит рукой по тонкому муслиму. Как смотрит на мои губы, приблизившись вплотную. Я улавливаю его горячее дыхание и дышу с ним в унисон.
Вспоминаю, как прятала перепачканные простыни, когда у нас все произошло в первый раз, как бежала в прачечную и встретилась там с Анной, как боялась, что она об этом узнает. В этот миг мои щеки пылали огнем.
Как Анвар наваливается на меня своим мощным телом, хмурит брови и говорит: «Черт, снова забыл резинку». Затем еще сильнее сжимает в своих объятьях. Я хочу возразить, вырваться, но уже слишком поздно.
Наверное, ему нравилось все, что не нравилось мне. Когда я говорила: «нет», он говорил: «да». Он постоянно перечил, возражал. Часто задавала ему вопросы, а он на них не отвечал. Молчал или закрывал мой рот неожиданным поцелуем.
Этой ночью все было по-другому. Я не могла понять, почему произошли такие перемены, на какое-то мгновение мне показалось, что он был так ласков, заботлив со мной.
Я проснулась в его комнате. На его застеленной шелком кровати.
Он рядом. Постель смята, на ворсистом ковре разбросаны наши вещи. Настенные часы показывают семь. Они глухо отбивают свой ритм, к которому привыкаешь и в итоге не замечаешь совсем.
Осознаю,