– Это Алевтина заболела воспалением хитрости, а я здорова.
Алевтина была правой рукой ведущего специалиста и именно ее я должна была замещать.
– Тогда я ничего не понимаю.
– А что тут понимать. Аля не дура, чтобы быть козлом отпущения, если что-то пойдет не так во время встречи. Вот она и прикинулась больной. Больше дураков на фирме нет, кто желал бы быть на ее месте, только ты.
– Мне кажется, это ты что-то преувеличиваешь, – я завязала папку с документами. – Неужели этот Князев такой страшный тип?
– Хуже. Он монстр. Женщин считает чем-то вроде говорящих собачек. Хотя, надо отдать ему должное, профессионал от бога.
– У нас половина мужиков считают баб вторым сортом. Ты что-то преувеличиваешь.
Я не воспринимала слова Леночки всерьез. Любила она преувеличивать. Причем все. Начиная от своей зарплаты, заканчивая размером достоинства шефа.
Мне не были известны размеры ни первого, ни второго, но девочки на фирме уверяли, что и то, и другое сильно завышено.
– Берсентьева, ты готова? – Ливанов, мой сегодняшний шеф, появился в дверях кабинета.
Он, как всегда одетый с иголочки, принес с собой шлейф древесного парфюма и стойкое желание чихнуть.
Все незамужние девочки сохли по Ливанову, как арбузные хвостики в августовскую жару, мне же он никогда не нравился. Слишком высокомерный, мнящий себя гуру права. Причем, незаслуженно. Его отец был одним из основателей фирмы. Имел неограниченные права и урезанные обязанности, как шушукались между собой работники. А все потому что проигрыши Ливанов списывал на некомпетентность коллег, зато их успехи присваивал себе.
Нимб у мужчины часто цеплялся за потолок, Ливанов же этого не замечал, считая себя чуть ли не сенсеем юриспруденции.
– Да, Арест Модестович, я готова.
– Бумаги все проверила? – Ливанов-младший даже не удосужился проследить все ли документы в кейсе.
– Вроде бы все, – в уме перебирала стопы документов, необходимых для встречи.
– Должно быть не “вроде бы”, а точно, – принялся выговаривать мне Ливанов, разглядывая свои запонки.
“Новые” – догадалась.
Арест Модестович имел хороший вкус и был падок на дорогие шмотки. Ради их покупки он специально летал в Италию на большинство показов высокой моды. Мужчина знал всех модных дизайнеров, с некоторыми даже был знаком, чем безумно гордился.
Я удивлялась почему он предпочел работать у папы под крылом, вместо того, чтобы заниматься любимым делом. По моему мнению, мужчина мог сделать себе имя в фэшн индустрии.
Поговаривали, что в юности Ливанов-младший слыл отчаянным бунтарем и модником, но что-то сломало его дух. Парень забросил свое увлечение конструированием одежды и пошел грызть гранит юридических наук. Грызть получалось с переменным успехом. Пару раз его чуть не отчислили из университета за прогулы и хвосты. Однако папины деньги сотворили чудо и сумели замазать все