– Не совсем понятно, чем я могу быть вам интересна. Я совершенно обычная, рядовая девушка.
– Я с вами не согласен, – спокойно возразил он. – У понятия обычного и необычного грани очень и очень размыты. Что заурядно для одного человека, для другого совершенно ново и необыкновенно. Я бы вас к обычным девушкам никак не отнес. А вот тех особ, с которыми вы беседовали некоторое время назад в коридоре, отнес бы.
Его слова заставили меня задуматься. Не выдержав его проницательного взгляда, я опустила глаза в пол, намертво вцепившись в томик Гоголя, как нечисть в бедного Хому Брута, и в этот момент мимо нас прошествовал преподаватель с ключом, а следом за ним курицы из моей группы. Увидев нас со Стасом, они, кажется, остолбенели и лишились дара речи. На их лицах читался шок. Я ощутила вспышку злорадства.
– Кажется, вам удалось шокировать моих одногруппниц. Они вас знают? – поинтересовалась я.
– Да? – удивился он, даже не посмотрев в их сторону. – Может быть, и знают, без понятия. Мне до них нет никакого дела.
Все начали заходить в аудиторию. Стас шел рядом со мной, и это ощущалось… странно. Слишком волнующе, слишком, несмотря на мою настороженность к нему. Когда мы оказались в аудитории, я направилась к тому месту, которое часто занимала. Он уверенно пошел следом за мной. Я оглянулась на него и, увидев его полуулыбку, с которой он на меня смотрел, снова ощутила, как стали ватными ноги. Сев в самом конце длинной парты, которая упиралась в стену, я достала тетрадь, боковым зрением наблюдая за Стасом. Он сел рядом со мной с таким видом, словно мы постоянно сидели вместе. Я пыталась дышать ровнее, чтобы утихомирить беспокойное сердце. Краем глаза видела, как вся компания ЯВТАЯМ бросает в нашу сторону любопытные взгляды.
Каким-то образом мне придется успокоиться и настроиться на лекцию, словно рядом со мной не сидит красивый, обаятельный мужчина, источающий уверенность в себе и некую толику властности. Сильные мужчины всегда притягивали меня, хотя таких, увы, мне почти не встретилось в мои двадцать с небольшим. Манипуляторы были, да. А истинно сильных – нет. Сильным был мой папа, который по сей день остается для меня воплощением идеала мужчины. И видимо, теперь я подсознательно искала парней, схожих по характеру с моим отцом.
– Я еще в прошлый раз обратил внимание на то, как аккуратно вы оформляете записи лекций в тетради, – тихо заметил он. – Мне это нравится.
Трепет в груди вновь зажег мою кровь, несущую по венам новое, совершенно неизведанное чувство.
– Спасибо, – смущенно пробормотала я, уставившись в тетрадь.
Я честно призналась самой себе, что его слова мне были приятны. Но холодный разум остужал горячее сердце, напоминая, что слова – это лишь слова, и можно сказать все что угодно. Не стоит позволять себе терять бдительность. Вопреки моим опасениям, что он будет отвлекать меня всю лекцию, Стас оказался примерным соседом. Достав из своей стильной мужской сумки-портфеля толстую тетрадь с ручкой и текстовыделителем, он открыл ее и принялся записывать