– Да ты не мнись, – пробурчал разбойник, – и все понравится.
Затрещала ткань, и Сильвина завопила, извиваясь всем телом. Как она ни брыкалась, сбросить с себя эту тушу не удавалось, а вот разозлить насильника она смогла.
– Сама приползла! – рявкнул он и влепил ей оплеуху. – Не брыкайся!
Грубые толстые пальцы сжали ее горло. Сильвина думала, что ее вырвет, такими яростными были сотрясающие тело спазмы. Она больше не могла нормально вдохнуть, и у нее уже потемнело перед глазами, когда земля под ней содрогнулась, и волна горячего воздуха прокатилась по траве.
Словно вынырнувшая из темных пучин на поверхность, Сильвина вдруг разглядела и высокое голубое небо, и позолоченные солнцем верхушки деревьев. Ее больше никто не удерживал, и она неожиданно сильно ощутила боль от пощечины и саднящее горло. Захлебываясь драгоценным воздухом, Сильвина кое-как приподнялась и увидела человека, который напал на нее. Она всхлипнула и попыталась отползти в сторону, однако разбойник будто потерял к ней интерес. Он смотрел за спину Сильвины, и его товарищи, которые сбились в кучку, тоже застыли разинув рты.
Сильвина поняла кого увидит еще до того, как повернула голову. Киран стоял, положив ладонь на рукоять меча, но клинок покинул ножны лишь наполовину. В облике насмешливого лорда было что-то странное, больше всего он сейчас напоминал мраморную статую, если бы не проницательный взгляд, оценивающий открывшуюся ему картину.
– Братец, глянь, – пробормотал кто-то испуганным фальцетом. – Черный меч! Он…
Эти слова всколыхнули толпу разбойников. Сильвина различила ужас на их лицах и вновь перевела взгляд на меч. Клинок выглядел так, словно его выточили из куска отполированного до блеска оникса.
– Сильвина, встань.
Приказ Кирана не сразу дошел до ее сознания. Потом она кое-как поднялась на ноги. Никакого облегчения не было и в помине. Она чувствовала себя раздавленной, униженной, и казалось, что на ней не осталось живого места. Только мысль о том, что худшего не случилось, придавала ей сил.
– Не надо!
От жалобного крика она дернулась как от удара. Ее несостоявшийся насильник пятился, выставив перед собой обе руки, и умоляющим тоном блеял:
– Не трогай. Я ей ничего не сделал! Ничего не сделал, клянусь!
Киран склонил