Глаза Стеши стали ещё больше, но плакать она более не собирается.
Мы помолчали, глядя друг на друга и наконец мелкая разродилась решительной фразой, – ну и ладно, но всё равно я хочу быть подле Вас. Дозвольте стать личной челядинкой, – опять затянула она старую песню.
Тьфу, чтоб тебе. Опустив малую на пол я задумался. Личная челядинка следит за одеждой и постелью господина. А также помогает ему привести себя в порядок. Для девчушки – сироты – это большая должность. Это пик карьерного роста. В принципе она верной службой заслужила особое отношение.
– Ладно, я скажу Лукерье. Но чтобы никаких глазок мне чтобы не строила более. Поняла?
Ну, вот, с радостным воплем, ещё ребёнок в душе и вполне себе барышня внешне, испарилась за дверью. Только слышен перестук её башмачков и счастливый голос.
А вот что делать с запертой помощницей Глафиры, ума не приложу.
С ней бы я решил быстро, пацана жалко, бойкий парень и не при делах совсем.
Пришлось звать её и говорить по душам.
Женщина собралась расстаться с жизнью, в глаза не смотрит, выглядит неважнецки и только талдычит, – барин, Христом богом прошу, Ваську не трогай, малец не причём. Это я старая дура виновата, не разобралась к чему Глашке моя помощь. Я же думала, что она повиниться хочет, прощения вымолить, а оно вона как получилось.
Вот погубит меня моё мягкосердечие.
Через два дня кавалькада из десятка всадников выметнулась на заснеженную гладь Вятки. Я взял с собой ближников и небольшую охрану. Митяй выехал на возке под охраной двух воев еще спозаранку. Двойку бы нагнали часа через три.
С Фёдором вырвались чуть вперёд и он имитировал нападение на меня конного. Грозно вращал саблей, мне приходилось прикрываться щитом и отмахиваться булавой. Моя секира конечно тоже со мной, приторочена сбоку. Но с коня ею орудовать несподручно, а вот булава в самый раз. Хорошо сбалансирована и если правильно попасть, гарантированно выносит противника из седла. Вот мы и изображаем из себя кавалеристов.
На ночёвку пришлось остановиться, возок нас задерживает.
В селе всё спокойно, тихий зимний день. Сельчане занимаются своими домашними делами. В моём доме сыровато и затхлый воздух. Пришлось разжигать печь, а пока народ возится, я отправился к моим самогонщикам.
Вот кто мне действительно рад, это Маня с супругом. До них дошли слухи о моём исчезновении и они рады убедится, что слухи немного преувеличенны.
Мои напарники за осенний период выгнали всю самогонку, то есть разлили в произведённые бутыли. Вышло без малого почти четыре сотни бутылок. Наступившая зима, отсутствие новой тары и тревожные слухи заставили их затаиться.
Проверив товар я расплатился с ними на месте. Думаю, что золото Маня никогда не видала в своей жизни. Но заплатил, как договорились.
Заодно рассчитался с гончаром и сделал новый заказ на тару.
Со Степаном провели целый день,