Неужели отец все же проговорился? Или не он? Вспомнилась вдруг фраза Эльдара про моего бывшего жениха, что, мол, Анатоль не слишком сдержан на язык, особенно в отношении меня. Но, обдумывать эту богатую тему я решила потом – на досуге и не под пристально-изучающим взглядом часовщика. А сейчас лишь потупилась, затрепетав ресничками:
– Ну какие там особые разговоры, честное слово? Разве что случайно – пара фраз тут, пара идей там. Не больше.
– Но ты ведь те идеи запомнила, правда? Возможно, даже кое-какие чертежи смогла сохранить и вывезти из столицы?
– Нет, насчет чертежей, увы, нет, – не стала я его обнадеживать. – А вот идеи… Возможно, если сесть и повспоминать спокойно…
– Лиза, – вдруг придвинулся тот вплотную, накрыв мои руки ладонями, чуть шершавыми от постоянной возни с деталями. – Это очень нужно сделать! Вспомнить все, что тебе известно. Наработки такого человека, как твой отец не должны пропасть, понимаешь? Их необходимо возродить и осуществить. Хотя бы в память о нем. Ну, и тебе оно тоже, конечно, лишним не будет. Устраиваться в жизни дальше как-то нужно, ты совершенно права – так чем это не вариант? А мой шведский знакомый готов помочь – создать условия, чтобы тебе можно было целиком сосредоточиться именно на этом, не беспокоясь о выживании.
– То есть его интересуют разработки отца? – проявила я похвальную догадливость. – Он механик?
– Нет, не механик. Но кое-что в этом понимает. И главное – отлично понимает, насколько важные темы начал, но, к несчастью, так и не успел завершить Андрей Зарвицкий.
– Что ж, Игнатий Петрович, – кивнула я после напряженной паузы, – Кажется, и в самом деле начинаю улавливать, о чем вы. Но теперь возникает масса других, не менее важных вопросов. В частности, о моих гарантиях в этой сделке. В общем, нужно хорошенько все обдумать.
– Да, конечно, – склонил тот голову. – Это разумно. Но затягивать, увы, нельзя – мой знакомый собирается уезжать на родину. И со всех точек зрения выйдет лучше, если начнете вы это путешествие вместе. Так что решение тебе придется принимать быстро. Прости, девочка, но таковы обстоятельства.
– Но тогда мне и в самом деле нужно его увидеть, – вскинула я глаза. – И поговорить лично.
– Разумеется, – складка губ у Вивеля стала заметно менее жесткой. – Именно это я и предлагал с самого начала. Поговори и решайся уже.
– Уезжать?
– Конечно. Сама ведь прекрасно видишь, что в твоем случае это единственно возможный вариант. А все сомнения связаны лишь со страхами, которые он обязательно сумеет развеять. Но здесь тебе в любом случае делать больше нечего, поверь старику.
– Знаете, Игнатий Петрович, – задумчиво склонила я голову к плечу, – возможно, вы и правы. У меня такое ощущение, словно меня отсюда что-то выдавливает. Выгоняет. Все эти неприятные происшествия…
– И сегодня? – сдвинул он брови. – Тоже ведь что-то случилось, раз ты здесь?
– Да сущая