Бабушка грустнеет. В свою спальню идет уже медленнее, видимо, прокручивая в голове воспоминания о своей счастливой жизни.
Дедушки нет с нами уже несколько лет.
Бабушка после его смерти предпочитает быть современной леди – водит автомобиль, носит джинсы, приятные на ощупь джемпера и удобные кеды. В общем, и не скажешь, что ей шестьдесят пять, и что она очень скучает по дедушке.
Доедаю свой завтрак и задумчиво смотрю на тарелку румяных оладьев. Может, взять несколько штук для Аверина? Он не завтракает дома, а если я подсуну ему вкусное блюдо, это избавит меня от его придирок хотя бы на пару часов. В конце концов, он потратил накануне очень приличную сумму на сумочку и туфли, а я их ему не вернула. А еще я так и не исправила проект, который мы разбирали в пятницу, и который он приказал переделать.
При воспоминании о проекте морщусь, как от зубной боли. Однозначно, придется подкупить босса оладьями.
В кухонном шкафчике находится пластиковый контейнер, и я быстро сгружаю половину оладьев с тарелки. Заливаю свежей сметаной, аккуратно выкладываю клубничный джем. Прячу контейнер в новую сумочку. Натыкаюсь на коробку с новым шарфиком, и почему-то заливаюсь румянцем. Нет, шарфик я точно не надену, иначе мой босс подумает, что я пополнила ряды его поклонниц, и теперь мечтаю занять место его супруги и нарожать кучу внуков его больному сердечной болезнью папе.
Достаю из сумочки духи с теплым ароматом карамели и болгарской розы, и наношу на запястья. Хорошие духи – наша с бабушкой слабость. «Можно не купить новое платье, но без духов жизнь теряет яркость» – девиз моей бабушки, и мой тоже.
– Тая, я выгоню машину из гаража, а ты поторапливайся! – обгоняет меня бабушка на выходе. Она в белой шубке. Снег – чудесный повод надеть мех. – Ой, что это? Новый шарфик? Какой стильный!
– Да, – запихиваю красивую коробку с шарфиком на верхнюю полку к шапкам я.
– Тебе дали премию?
– Нет. Шарфик мне подарил мой босс.
– Ого.
– Ба, послушай. Он подарил мне его совсем не по той причине, по которой тебе дарил твой шарфик дедушка. Просто Аверин не выносит фиалковый цвет.
– Ну, да, конечно.
– Серьезно.
– А оладьи ты сгребла со стола тоже себе на обед? И туфли сама себе купила?
– Нет. Оладьи для него. Он не завтракает дома, а я вчера слишком долго сидела в «Каравелле» и не успела исправить свой прекрасный проект на унылую серость. Оладьи – взятка боссу.
Бабушка подозрительно щурится, качает головой, но продолжать разговор некогда.
Я достаю из гардероба черное пальто с широким поясом, и едва поспеваю за ней в сапогах на высоком каблуке.
Еще пара минут, и бабушкин серый седан вылетает на загруженную трассу.
Ольга Григорьевна никогда не следит за правилами. Носится, как угорелая, по дорогам, и ругает нерасторопных водителей. А я, к сожалению, так и не смогла освоить навыки вождения. Сесть за руль для меня страшнее, чем опоздать на работу. Чего не дано, того не дано.
Бабушкин седан