Утром десятого дня пути Славко разбудила тишина. Не пищал в чаще рябчик, не отзывалась ему кукушка, не славили восход солнца кедровки и корольки. Казалось, лес вымер.
«Только вам, кровососам, ничего не делается, – досадливо хлопнул Славко надоедливого комара, вылез из шалашика, втянул ноздрями густой еловый дух. – Ну, поздорову, лес-батюшка. Здравствуй, новый день!»
Фыркая, умылся росой, достал вчерашнего печёного гольца с растёртой берёстой… Посмотрел оценивающе по сторонам. И когда уже почти покончил с рыбой – увидал сову. Старую ушастую ночную хищницу. Ярким солнечным днём. Она то резко взмывала ввысь, то почти припадала к траве. Стремительно описывала круги и металась зигзагами. Махала беспорядочно крыльями, теряла перья… и словно раз за разом натыкалась на какую-то препону. В полнейшей тишине пыталась преодолеть невидимую черту – и не могла.
Славко вдруг понял, что здесь была граница, отделявшая наш мир от прочих, и сова изо всех сил пыталась уйти. Куда, почему?
А ещё Славко вдруг услышал гул. Не ушами услышал. То ли сердцем, то ли душой, то ли всем своим существом. Очень слабый такой гул, едва различимый… Тем не менее от него сбивалось дыхание, холодела кровь, туманило глаза. Хотелось лечь, крепко-крепко зажмуриться, свернуться, как младенец в утробе, ибо это оказывала свой голос смерть.
Однако Славко встречался с нею не раз. Поэтому он доел гольца, встал и, уже ничему не удивляясь, двинулся дальше. Проворно измерял шагами тропу, всей кожей чувствуя, как приближался гул.
Он шёл откуда-то с неба, из немыслимой выси, и нёс не просто смерть, а конец всему. Обещал разрушение привычного мира, в котором солнце, воздух, свет, человеческое тепло… Всё погибнет, останутся лишь холод и темнота.
К полудню это был неслышимый гром, в небе словно бушевала потаённая гроза, грозившая это самое небо обрушить.
«Бог мой огневой, бог трижды достославный, охрани меня», – сотворил Славко обережный знак.
Вышел на поляну… и не сдержал грустной усмешки: эх, люди, люди, всё неймётся вам. Скоро мир рухнет вам на голову, а вы…
На полянке у шалаша стояли четверо. Крепкий ладный парень с красивой девкой и двое здоровенных мужиков. Один из мужиков, тот, что постарше, держал в одной руке меч, а в другой – злобного пустолая на цепном поводке. Судя по лохматому поджатому хвосту, пёс был испуган и не особенно понимал, что происходило.
А ведь дело шло к смертельной драке. Скорее всего, из-за красавицы-девки. Сейчас прошьёт воздух сталь, трава окрасится тёплой кровью, а в это время сверху на головы с немыслимой высоты…
И почему-то жальче всего Славке было пса, испуганного и дурного.
– Не торопись искать смерть, – сказал он с угрозой меченосцу. – Скоро она будет везде. Думай лучше, как сберечь жизнь…