– Все, кто хочет поговорить по вечерам, садятся на этот край тахты, куда я усадил тебя, – произнес шейх. – Все друг другу братья.
Ка понял, что все, кто сидел на стульях и на тюфяках на полу, выстроились в очередь, чтобы сесть на этот край тахты. Он поднялся, потому что понял, что шейх больше уважает эту невидимую очередь, нежели его самого, и самым правильным будет встать в ее конец и терпеливо ждать; шейх, поцеловав ему руку еще раз, усадил его на самый дальний тюфяк.
Рядом с ним сидел приятный человек невысокого роста с золотыми зубами, владелец чайной на проспекте Инёню. Человек был таким маленьким, а в голове у Ка все так запуталось, что он вдруг решил, будто этот человек пришел к шейху для того, чтобы тот подсказал ему, что делать с его ростом. Во времена его детства в Нишанташи жил карлик с изысканными манерами, который каждый день, под вечер, покупал у цыган на площади Нишанташи букет фиалок или одну гвоздику. Маленький человечек сказал Ка, что видел его, когда тот проходил мимо его чайной, но, к сожалению, не зашел, и что он ждет его завтра. Между тем в разговор вмешался косоглазый директор автобусной фирмы; он тоже шепотом сказал, что сам когда-то очень грустил из-за одной девушки, часто выпивал, был таким безбожником, что не признавал Аллаха, но потом все прошло и забылось. Ка хотел спросить: «Вы женились на ней?» – но тут косоглазый директор сказал:
– Мы поняли, что девушка нам не подходит.
Шейх снова завел речь против самоубийств: все слушали молча, некоторые покачивали головой, а трое всё перешептывались друг с другом.
– Были еще и другие самоубийства, – рассказал маленький человечек, – но государство скрывает это, как метеорологи скрывают приближение холодов, чтобы не портить людям настроение; девушек ради денег выдают за пожилых чиновников, за мужчин, которых они не любят.
Директор автобусной фирмы произнес:
– Моей жене, когда мы познакомились, я поначалу тоже совсем не понравился.
Перечислили причины самоубийств: безработицу, дороговизну, безнравственность, безбожие. Ка чувствовал себя лицемером, потому что признавал правоту каждого говорившего. Косоглазый директор подтолкнул локтем своего пожилого товарища, когда тот начал клевать носом. Наступило долгое молчание, и Ка почувствовал, что в нем нарастает ощущение покоя: они находились так далеко от центра мира, что, казалось, никому и в голову не придет приехать сюда, и под влиянием падающих снежинок, будто повисших в воздухе, создавалось впечатление, что земное притяжение исчезло.
Им никто не интересовался, и у Ка родилось новое стихотворение. Тетрадь он взял с собой. Помня опыт первого стихотворения, он полностью сосредоточился на голосе, все громче звучавшем внутри. На этот раз он, не отвлекаясь, одним махом записал тридцать шесть строчек. В голове у него стоял туман из-за ракы, и он был не слишком уверен в совершенстве стихотворения, и все же, чувствуя в себе новое вдохновение, он встал, попросил у шейха разрешения выйти, бросился наружу, сел на высокую ступень