Риг Роалд развернулся и ушел, оставив меня одну, не желая больше никак комментировать мой рассказ. А во мне всколыхнулась обида – что, зря вспоминала все слышанные легенды о нем? Я ведь рассчитывала посвятить им все время за завтраком.
В покои жениха вошла с гордо поднятой головой, но руки все равно мелко дрожали. Зайти в спальню к мужчине считалось верхом неприличия для незамужней леди, даже если спальня принадлежала ее жениху. Успокаивало то, что в этом замке о приличиях можно забыть.
Я много лет вынашивала план по отвращению мужа от себя – когда бы он пришел за мной, увидел бы не милую добрую девушку, а глупую гусыню. Я бы ковырялась в зубах за обедом, громко смеялась и даже одевалась как попало! Сделала бы все, чтобы со мной захотели развестись на следующий же день.
Так было до семнадцати лет, пока я не узнала, что замуж выхожу за чернокнижника. О, разумеется, я знала, кто это такой! Это существо, когда-то родившееся человеком. Очень и очень давно, когда весь этот мир только начинал дышать.
Некоторыми только что родившимися детьми завладела тьма. Кажется, по легенде их было пятеро, но четверо погибли несколько сотен лет назад. Остался только Риг Роалд, сумевший сбежать и спрятаться, а потом и положить конец войне. Но это уже другая легенда. Вокруг той войны вообще ходит много россказней, я не вдавалась в подробности, юной леди ни к чему такие знания.
Почему я связана кровной клятвой именно с темным магом, не знала, а отец на мои вопросы только отмахивался и говорил, что муж расскажет мне все сам. И вот сегодня я должна это узнать.
Вопреки моим ожиданиям покои мага оказались уютными. Шкуры животных на полу и каменных стенах, в гостиной большой камин. Половину спальни занимала кровать с балдахином. Окон практически не было, только узкое стрельчатое в гостиной и крошечное круглое в ванной. И повсюду подсвечники, что меня удивило – разве мистер Роалд не может позволить себе светильники-артефакты? Конечно же может, но, наверное, живой огонь ему нравится больше.
Я провела пальчиком по волчонку, выгравированному по низу основания серебряного канделябра. Подсвечники – наверняка старинные и безумно дорогие – были необычными, таких я никогда не видела. Но мне нравилось.
В поместье отца были светильники-артефакты, оставшиеся с зажиточных времен. И на полу были дорогие ковры с пушистым ворсом, кажется, их привез папин друг откуда-то с юга. Разорились мы, когда мне было всего два года. Не знаю, что послужило тому причиной, но с тех пор у папы больше не было друзей, а у меня нянек. Еду готовил сам отец, а жили мы на деньги, которые выручали за светильники и дорогие ковры.
В окно забарабанили крупные капли дождя, прервав мои воспоминания. Я тряхнула головой и снова осмотрела гостиную. На спинке дивана было перекинуто платье из редчайшего материала, похожего на шелк. Синяя ткань заструилась по телу, тяжелая юбка скрыла ноги до щиколоток, а рукава пришлось немного подвернуть. Все-таки размер одежды маг помнил не так хорошо, но расцветку подобрал идеально подходящую под цвет моих глаз.
По