«О, боже… пролей свет на то, что было вчера ночью, умоляю тебя».
– Всем доброе утро, ― сказала я, войдя в кухню, и стрельнула взглядом сначала на Ярика, потом на Марка.
– О, привет, соня! ― улыбнулся Марк и отсалютовал мне.
– Голова не бо-бо? ― посмеялся Ярик.
Я выдавила на лице улыбку и, показав класс, села за стол.
Марк и Ярик вполне обыкновенно вели себя, поинтересовались самочувствием, Марк налил мне кофе, Ярик пододвинул тарелку с блинами. Я не заметила ни косых взглядов в мою сторону, ни каких-то намеков, что у меня с кем-то из них что-то было. Все мило болтали во время трапезы, Марк неоднократно брал маму за руку, хвалил ее блинчики и охренительную по его словам шарлотку. Потом разговор зашел о погоде, потом ― о предстоящем дне города. Мама млела, как кошка на солнце, стоило только ее взгляду устремиться к Марку, а он спрашивал, как прошла ночь на радио, хорошо ли доехала до дома, выспалась ли.
Светка то и дело поглядывала на Ярика, разглядывала его сонное лицо, торчащие волосы, я заметила, как соприкоснулись их пальцы, когда они одновременно потянулись за долькой лимона, и Светка смущенно опустила взгляд.
Ничего подозрительного, совсем ничего.
Ведь если бы вчера у меня с одним из них что-то было, то он бы точно не вел себя так обыкновенно, наверняка выдал бы себя взглядом.
И у меня отлегло. Значит, те картинки, что подбросило мне подсознание, просто обрывки сна, и не более. Напряжение улетучилось, я расслабилась, налегла на блинчики.
– Евушка, тебе сметанку подать? ― спросила мама.
Я не успела даже рот открыть, как Марк меня опередил.
– Есть еще клубничное варенье. ― Он поставил передо мной вазу с вареньем и, пристально глядя в глаза, спросил: ― Ты же любишь клубнику, Ева?
– О-о, клубничка ее слабое место! ― засмеялась мама. ― Помню, как мы приехали на дачу к бабушке, та, значит, насобирала целое ведро клубники на варенье, а Ева втихаря слопала половину ведра, ― засмеялась она.
Потом мама еще что-то рассказывала, еще. А меня накрыл очередной флешбэк.
«Клубника у моих губ, по лицу течет сок, Марк нежно убирает его, его губы касаются моих».
Из моей руки выпала вилка, звонко прозвенела об тарелку, я нервно схватила ее, опрокинула чашку с кофе, и он разлился по скатерти и потек прямо на Светку.
– Ой-ой, ― мама выскочила из-за стола, схватила полотенце и подала его подруге.
– У-у-у… Кое-кто у нас не может побороть похмелье, ― хохотнул Ярик. ― Давай-ка доедай, и пойдем прогуляемся к озеру, ― подмигнул друг.
– Да-да, тебе явно не помешает свежий воздух, ― проворчала Светка, вытирая полотенцем джинсовые шорты.
– Смотрю, вы вчера открыли бутылочку вина? ― садясь на место, улыбнулась мама. ― И как это Марк вам позволил? Он хранил ее для особого случая.
– А Марк не знал. Он спал, ― жуя, ответил Ярик и, покосившись на меня, добавил: