Тигран плотно закрыл дверь и попер на противника как танк. Оттеснил его в глубь квартиры, схватил за грудки и приставил к стенке с твердым намерением об эту самую стенку разбить его башку.
В мозгу билась лишь одна мысль: «Если Аня сразу побежала к любовнику, значит, все время с ним трахалась!»
– Мужик, ты чего? Успокойся! – пищал деморализованный противник. – Ты все не так понял…
– Заткни-и-ись! – зашипел Тигран ему в лицо.
Продолжая держать блондина одной рукой, второй вцепился в его ненавистное горло.
Мелкий хмырь попытался стукнуть Тиграна сбоку бутылкой вина, но тот выхватил ее, швырнул в противоположную стену. Бутылка разбилась, орошая осколками и бордовой жидкостью старый коричневый паркет. Впрочем, двое дерущихся этого даже не заметили.
Мозг Тиграна отключился, здравый смысл покинул помещение.
– Тигран! – вдруг прорезался через красное марево женский крик.
Секунда, и Аня повисла у него на плече, моля прекратить.
Тигран отпихнул ее локтем, обернулся и злобно рыкнул:
– Любовника жалеешь, милая? По-о-оздно…
– Он не любовник мне! Он гей!
Тигран чуть ослабил хватку, удостоил жену более внимательным взглядом, а та пропищала:
– Я принесу доказательства!
Метнулась на кухню, а потом вернулась с мобильником в синем чехле.
– У тебя же есть фото с приятелем, ты же мне показывал… – забубнила, обращаясь к белому сморчку, которого Тигран продолжал держать за горло, хотя уже сильно не сдавливал.
Аня поводила пальцем по экрану, ткнула на фото и сунула экран Тиграну в лицо. Тут-то он и увидел, что сморчок действительно голубого цвета, иначе с таким упоением не целовался бы с каким-то бородатым типом.
– Охренеть…
Тигран резко разжал пальцы, а противник осел прямо на пол, хрипя и держась за пострадавшую шею.
– Я не понял, зачем ты поехала к какому-то гею? – Тигран повернулся к жене, уперев руки в боки.
– Это мой школьный друг Саша. – Она замахала руками. – Он некоторое время назад перебрался в Краснодар, я много раз тебе про него рассказывала, пока училась… Вечно ты так, не разберешься и взрываешься…
Тигран почесал лоб, порылся в закромах памяти. Сашу помнил, друга-гея – нет.
– Я думал, Саша – девочка, – наконец признался он.
– Оно и видно, как внимательно ты меня слушал… – возмутилась Аня и бросилась к пострадавшему.
Тигран поморщился, наблюдая за тем, как Аня осматривает горло чужого мужика.
– В порядке… – прокряхтел тот, впрочем, не делая попытки подняться.
– Зачем ты вообще сюда явился? – спросила Аня с обидой в голосе. – Сам велел мне уходить…
– Вот зачем! – Тигран достал из кармана куртки пакет с двумя ингаляторами. – Ты забыла…
Аня