А что, если я ошибся, и Макс вообще не здесь? Почему он не откликается? Может, его сожрали зомби…
Я обо что-то споткнулся и едва устоял на ногах, переступил, вероятно, через труп и услышал бормотание за дверью. Постучал туда, а не дождавшись ответа, стал долбить ногой с определенным интервалом.
Наконец бормотание стихло и мне ответили на английском:
– Кто там?
– Меня зовут Ден. Ты просил о помощи? – крикнул я в ответ. – Не знаю, какой именно помощи ты ждал, но я выманил зомби наружу и оставил их там. Ты можешь открыть, здесь безопасно.
– Ты уверен? – донесся нерешительный голос.
Я тяжело вздохнул, очень захотелось послать его, но парень был мне нужен. А я ему. Так что проглотил все маты и как можно спокойнее ответил:
– Да, абсолютно.
Глава 7. И девчонки у вас красивые, да?
Услышав Макса вживую, без треска радиоэфира, я уловил явный акцент в его речи. Очень родной такой акцент, корнями из той же системы образования, что и «Лондон из зе кэпитал оф Грейт Британ».
Дверь отворил очень высокий сутулый парень с неопрятной русой бородой и патлами, свисающими аж до лопаток. Выглянув в коридор, он покрутил головой, убедился, что зомби нет, и только потом затащил меня внутрь.
– Макс Тернер, – представился он.
Профиль Макса, выданный системой, показал другую фамилию, чем подтвердил мои подозрения – наш!
Активная одушевленная оболочка: 100%.
Тернер, ага. Но я решил подыграть:
– Дэн Рокотански.
– Рад познакомиться, мистер Рокотански! Спасибо, что помогли! – Положив наушники на стол, он улыбнулся, продемонстрировав два мощных, как у кролика, желтоватых резца, и поинтересовался: – Как вы меня нашли?
– Поймал волну, – ответил я по-русски. – Прошел через сотни зомби, твою мать, чтобы спасти этого недоумка, а он мне: «А ю шуэ?» Шуэ, блин!
– Оба-на! Наш! – просиял Макс, переходя на русский. – Е-ма… Вот уж не думал, что меня спасет именно просьба о помощи по радио! Кто слушает радио в наше время? Особенно здесь, на курорте? – задал он риторический вопрос и сам же ответил: – Никто!
Теперь, когда он заговорил по-русски, я уловил другой акцент. Даже не акцент, а манеру выражать мысли.
– Угу. А ты откуда, Макс? И с фига ли ты Тернер? – Говорить, что знаю его настоящую фамилию, не стал. – Немец?
– С чего бы немец? – удивился он. – Русский. По паспорту. А так – черт его знает, дед еврей, бабка татарка, донские казаки тоже есть в роду. Вообще, я из Казахстана, из Актюбинска, но давно сюда перебрался. С прошлого года работаю в этом отеле. А Тернер – это я только здесь так называюсь.
– Косишь под местного?
– Да не… – отмахнулся он и признался, подтвердив показания интерфейса: – Тертышный