Кажется, меня повело, потому что спустя мгновение я ощутила на своём локте пальцы ведьмы.
– Осторожнее, моя королева, я же предупреждала: вина могут быть очень коварны. Хотя с другой стороны, – едкий шёпот проник в затуманившееся сознание, – так вы уже точно расслабитесь и примете своего мужа и господина.
– Сегодня не приёмный день, – заметила я, но как-то вяло, особо не протестуя против принятия ненавистного тирана.
– Ну вот, бедняжка переволновалась, позволила себе лишнего, – раздражающе громко заявила выдра, привлекая к нам внимание, после чего продолжила купать меня в океане приторной заботы, явно мечтая, чтобы я ею захлебнулась. – Боюсь, сама её величество в храм не дойдёт. Ну же, скорее, проводите её! Для обряда уже всё готово. Вот так, сюда, моя королева. Да, да, осторожнее. По дорожке, по дорожке.
Очень хотелось скинуть клешнёй вцепившуюся в меня руку, но тело снова не слушалось. Прямо не везёт мне с этим телом и с местными ведьмами.
Мысленно ругнувшись, я дёрнулась и услышала ядовитый шёпот колдуньи:
– Спокойно, Даниэла, спокойно. Ничего не бойся. Всё, что ему от тебя нужно, – это пошире раздвинуть ноги. Согласись, не такая уж это и сложная для королевы задача. А большего от тебя не требуется, моя дорогая.
Всё, что последовало дальше, напоминало кошмарный сон. Вот реально кошмарный и такой… нереальный. Казалось, будто всё происходит не со мной, будто я не я и свадьба не моя. Впрочем, так оно и было.
Смутно помню, как оказалась в полутёмном помещении, где меня сначала раздели, невзирая на мои смягчённые шампанским протесты. Потом, к счастью, одели, но даже это не понизило градус моего мысленного возмущения и внутреннего протеста. Тем более что платье было чисто символическое. Ни тебе кринолина, ни панталончиков с корсетом. Какая-то тёмная туника с разрезами по самое интересное и вырезом на груди чуть ли не до этих самых интересных разрезов.
– А можно мне нормальную одежду? И бельё настоятельно прошу вернуть.
На королевскую просьбу никто не откликнулся. Девицы, приводившие меня в непорядок, кружили вокруг молчаливыми тенями. С каменными лицами, которые то расплывались, то множились, распускали мне волосы, цепляли украшения. Вот на руках защёлкнулись золотые кандалы-браслеты. Точно такие же прилепили к лодыжкам. На шею присобачили колье-удавку, добавив ко всему этому безобразию массивный кулон на длинной цепочке. При взгляде на вульгарное украшение невозможно было не заметить округлости новоиспечённой королевы, которые оно предательски выделяло и подчёркивало.
Стилиста на мыло, а Редфриту все дружно желаем вот прямо сегодня стать недееспособным мужчиной. Даже если до этого его величество в глубине души и стеснялся зрителей, то при виде жены, пусть и нелюбимой, в столь фривольном наряде ему станет не до стеснения, а все мыслительные процессы резко перетекут и сосредоточатся в одном единственном месте – королевских, блин, чреслах.
Гита