– С детства.
– Необычное занятие для девчонки. А как же куклы, дочки матери, магазин? – припоминаю любимые развлечения своей дочурки.
– А я тозе, когда выласту, буду масыны лемонтиловать, – крутится юлой на месте непоседа. – Папуля лазлишил.
– Папуля не разрешал, Ромашка.
В ответ ребенок только пожимает плечиками и теряет интерес к разговору.
– Куклы прошли мимо меня. Мама работала, дядя все время был в сервисе, и я постоянно была с ним. Сначала дулась, а потом во мне проснулось любопытство, и я приставала с вопросами к каждому, совершенно к каждому работнику, – смеется девушка, разводя руками, – все посмеивались, но терпеливо сносили мои: а что, а как, а почему, и в итоге моя голова к десяти годам была забита сплошь автомобильными деталями, а в пятнадцать я уже начала помогать дяде и брать самые элементарные заказы.
– Значит, я отдал машину в руки первоклассного специалиста.
Ухмыляюсь и не могу отвести глаз от девушки.
Поразительная.
Что происходит в моей голове, не пойму. Но за те три дня, что мы знакомы, она не выходит из мыслей. Ни днем, ни, мать его, ночью. А теперь еще и Ромашка так запросто приняла незнакомку в “наше общество” и восхищенно поглядывает на девушку, что слегка пугает. Девчонке явно нужна женщина в доме. Мать. Хоть она о Нелли никогда не спрашивала и не интересовалась, словно вычеркнув из жизни биологическую родительницу, но чем старше Роберта становится, тем отчаянней нуждается в женской руке дома, и Нины, доброй няни, ей уже мало.
Интересно все же: сколько Лисе лет? На вид на больше двадцати, но если последний курс универа, значит, уже ближе к двадцати пяти. Что ж, мой расчетливый мозг предательски подмечает, что не такая уж и большая у нас разница. Десять лет –ерунда в современном мире.
Из кафе выходим за десять минут до начала рабочего дня и, пока идем обратно в офис, вспоминаю о другом нашем камне преткновения:
– Я утром заходил в архив, – начинаю издалека.
– Я все сделала, как вы просили. Документы систематизировала, недостающие внесла в электронную базу…
– Я видел. Ты молодец. Честно говоря, думал, отступишь и сдашься.
– Не в моих правилах сдаваться Руслан Данилович, – замираем каждый у своего кабинета. Ромашка мечется взглядом между нами, явно нехотя отпуская девушку.
– Да я уже заметил, Алиса Алексеевна.
– Что ж, вернусь к работе…
– На сегодня вы свободны, – перебиваю, и она удивленно смотрит на меня, хмуря брови.
– Не нужно делать мне поблажек за то, что я посидела с Робертой. Для меня это и, правда, была не проблема.
– Это не поблажки за Роберту. Ты свою рабочую смену, сидя ночью в архиве отработала.
– Как вы…?
– Охранник. И да, Лиса, все же в следующий раз лучше ночевать дома, а не в офисе. Для здоровья вредно, – ухмыляюсь, – идем, Ромашка. – Пропускаю расстроенную малышку в кабинет и закрываю дверь.
Лиса.
Только сейчас сообразил,