– Да уж, господин Рубцов, нам требуется ваша помощь, – деревянным голосом изрек он.
Начальник службы безопасности поспешил на выручку, еще точно не понимая кому: то ли технологу, то ли представителю закона.
– Господин Рубцов, – разбитые губы херра Шульца тряслись, – Я не понимать этот бумага.
Николай взял в руки листок и громко прочел:
– «Протокол допроса свидетеля». Так, – он внушительно нахмурил брови, – Пока все правильно.
– Я записал с его слов, – словно извиняясь, пояснил Изотов, – Может я что-то не так понял, но, когда он прочел, с ним что-то неладное сделалось.
«Что же ты такое наплел?» – волнуясь, подумал Рубцов и громко зачитал записи следователя, выполненные аккуратным, каллиграфичным подчерком:
«Я Густав Шульц, гражданин Германии, в ночь с 25 на 26 июля 2005 года, около 12 часов, был задержан органами правопорядка и препровожден в отделение милиции. Оттуда меня направили в СИЗО Бутырка. Несмотря на то, что я сообщил начальнику СИЗО о своем германском гражданстве, меня все-таки поместили в камеру с особо опасными преступниками. Рецидивист по кличке «Пахан» спровоцировал мое избиение, инкриминируя мне, что я яко бы съел его ужин. Утром меня выпустили, не дав никаких объяснений моему задержанию. С моих слов записано верно, подпись, дата…»
Начальник охраны уставился на Изотова. Тот виновато улыбнулся и пробормотал:
– Я, конечно, не могу принести извинения за действия всех, кто служит в милиции. Везде, знаете ли, своих отморозков хватает. Но, честно говоря, я бы это дело так не оставил…
– Да вы что?! – возмутился Рубцов, на которого в этот момент нашла волна лихорадочного веселья, – Вы с чьих слов это записали?
– Со слов свидетеля, – Изотов прищурился, чувствуя подвох, – Я что-то неправильно понял? Хотя, знаете ли, я многое, конечно, упустил, поскольку меня запутали какие-то гонки и левый руль у какой-то машины тоже никуда не сумел присобачить…
– Само гонки, – дотошно поправил его немец, – Само! Гонки! Я пить само гонки!
– Господи! – Рубцов вернул листок допроса следователю, – Самогонку он пил в трактире «Бутырка», слыхали о таком?
– То есть на протяжении всего допроса, – осторожно переспросил Изотов, – Речь шла о кабаке?
– Ну, да! Там его и избили, и блюдом с названием «Пайка пахана» накормили.
– Черти что! – ругнулся усталый капитан и, смяв свою писанину, уставился на херра Шульца, – Чего же ты мне мозги-то битый час полоскал?!
– Мозги… полоскал… – протяжно повторил Густав, явно представляя, как это может выглядеть.
– Да, ну вас! – обиделся следователь, – Я уже голову пеплом собрался посыпать, а вы шутки шутить!
– Помилуйте, какие шутки, – перешел на дружеский тон начальник охраны, – Просто языковой барьер. С кем не бывает. Мы вот с ним даже работать умудряемся.
Изотов глянул на немца:
– Есть кому подтвердить,