Бонифас воткнул снегоступы в снег, снял перчатки. Он и его помощник достали «ЗИГ-Зауэры»[4] и держали их наготове. Жандарм сделал знак коллеге следовать за ним и направился к приоткрытой двери. Медленно снял очки. Он видел десятки мест преступления, но мгновенно понял, что нынешнее не забудет до самой смерти.
Справа находились пять тел, слева – три. Одних убили во сне – они лежали лицом к стене, свернувшись калачиком в спальных мешках. Другие – одетые и обутые – пытались уцепиться за ножки кровати. Один – здоровяк под сто тридцать килограммов веса – был совершенно голым и, судя по всему, не оказал ни малейшего сопротивления.
Бонифас сунул нос в воротник парки, чтобы не загрязнять место преступления собственными биологическими выделениями, и подошел проверить, не выжил ли кто-нибудь из несчастных.
Мертвы. Все до единого.
Он представил себе, как тела будут лежать в ряд на прозекторских столах в ожидании вскрытия, подумал о родственниках, которым придется сообщать о трагедии, и ему вдруг захотелось позвонить жене и сказать, как сильно он ее любит.
У его ног лежала молодая женщина лет тридцати, ее распахнутые глаза смотрели в потолок, руки были сложены крестом на груди, как будто она приносила себя в дар Небу. Убийца не пощадил даже женщину.
Распрямляясь, Бонифас заметил окровавленную отвертку с оранжевой рукояткой – она откатилась к ящику с инструментами, стоявшему у плинтуса. Отвертка могла быть орудием преступления, которым убийца наносил удары в шею, грудь и спину несчастных. У всех мертвых туристов были роковые отметины на разных частях тела.
Пятеро мужчин и три женщины заснули рядом с убийцей – об этом свидетельствует отсутствие следов, ведущих к убежищу.
На улице раздались крики. Коллега Бонифаса орал как сумасшедший: «Стоять на месте! Не двигаться!»
Бонифас кинулся к выходу, велев проводнику остаться, и обежал дом. Солнце освещало снег, массивные гранитные громады гор тянулись вершинами к небу, как будто хотели защитить людей, столкнувшихся со злом в чистом виде. Помощник Бонифаса держал на мушке молодого парня, тот сидел у стены, подтянув колени к груди. Он был в теплой одежде и шерстяной шапочке. Бонифас заметил, что куртка и брюки испачканы кровью. Парень поднял полные слез глаза на жандармов и произнес пугающе бесцветным голосом:
– Меня зовут Люка Шардон, я не сделал ничего плохого. Скажите мне, откуда взялась вся эта кровь? И что я делаю здесь, в горах? Я ничего не помню.
3
Четыре месяца спустя
Молодой человек сидел по-турецки на краю кровати.
– Что такое «II AN 2-10-7»?
– Отстань от меня, раз и навсегда. Спокойной ночи.
– Не знаю, как насчет спокойной, но долгой она будет, как пить дать будет.
– Что