Домой на Рождество. Келли Тейлор

деда раз в неделю, сколько я себя вообще помню. С тех пор как умерла бабушка, его жена, никто, кроме меня, сюда не приходил. Моя мама, чьим отцом и являлся дед, стремительно исчезла из нашей жизни, когда мне было девять лет. Она влюбилась в мужчину, который вел занятия по йоге у нас в городе, и последовала за ним в Испанию (в числе прочих женщин из группы, которая ходила на эти занятия). И все эти женщины из поездки вернулись, а вот мама – нет. Пару недель папа притворялся – перед нами и перед самим собой, – будто наша мама уехала в отпуск, но в конце концов я достал его вопросами о том, когда же она вернется. И тогда он мне объяснил, что мама его больше не любит, но она все еще любит меня.

      – Тогда почему она и от меня тоже уехала? – удивился я.

      Отец не знал, как ответить. Через два месяца после отъезда мама пыталась убедить отца в том, что я должен приехать в Испанию и жить там с ней. Папа, конечно, звезд с неба не хватал по части сообразительности, но довольно быстро смекнул, что эта йога была совсем не йогой, а сектой, и добился того, чтобы опека надо мной полностью перешла к нему.

      Сначала мама возвращалась в Великобританию, чтобы повидаться со мной, – пару раз в год. Но по прошествии лет ее подарки на мои дни рождения, звонки, письма постепенно просто перестали приходить.

      В последний раз я видел ее, когда мне было восемнадцать лет.

      – Ты теперь взрослый мужчина, – сказала она за обедом в ресторане «Пиноккио» в Брайтоне, – и сам можешь решать, где тебе жить. Ты всегда можешь приехать к нам с Карлосом, мы будем тебе рады.

      Но я так никогда и не воспользовался ее приглашением. Наверное, звучит слегка дико, но она мне больше не мама – просто женщина, с которой мы внешне похожи. Через несколько лет после развода отец женился на милой, но очень простой девушке из Южной Африки по имени Эстель. Она работала администратором в его компании. И до сих пор они вместе. После того как я окончил школу и встал на ноги, папа и его новая жена переехали в Кейптаун, и я прекрасно знаю, что, если отец не звонит хотя бы раз в месяц, у него все в порядке и он где-то тихонько кутит в полном блаженстве. Иногда отец интересуется, как там дедушка, но я понимаю, что ему это безразлично.

      – Ну так что? – Дед распахнул входную дверь. – Будешь так стоять или войдешь?

      – Пожалуй, войду. – Я протянул ему контейнер с пирогом, который дала мне миссис Блэксток. Потом мы вместе прошли в кухню, где чайник, который был намного старше меня, в уютном стеганом чехле красовался посреди стола.

      – Что тут у нас? – Дед повел носом в сторону контейнера, а сам налил крепко заваренного чая в чашки из китайского фарфора и пододвинул одну из них ко мне.

      Я сделал глоток.

      – Вот, принес кусок фруктового пирога от одного моего клиента. – Я лукаво подмигнул старику. – Она в том же возрасте, что и ты, и, кстати говоря, она одна. Хочешь, я вас познакомлю?

      – Женщина, которая умеет готовить? – Дед открыл контейнер, понюхал пирог и одобряюще кивнул. – Завтра же на ней женюсь!

      – А в скором времени она еще и разбогатеет, – сказал я ему под руку, пока тот отламывал