Когда речь идет о деньгах, эмоции нужно отключать.
– Ксения, простите. Мне нужно разобраться. Я вернусь к вам, когда буду владеть ситуацией, – говорю я официальным тоном и жму на отбой.
Светлана Пална вырастает у моего стола с прижатой к груди черной папкой и приветливо улыбается с высоты своего немалого роста. «Аркан Башня – это про крушение всего», – вдруг вспоминаю университетскую подругу Алину, которая умеет раскладывать таро. Ворона и впрямь напоминает башню. Не хватает только горящих фигур грешников, с воплями выпадающих из складок ее одежд.
– Ну что, Наталья, пойдем поговорим?
***
– Она просто наслаждалась ситуацией, понимаешь? – я говорю горячо и торопливо, стараясь вовлечь Сережу в то, что переживаю сама. Как будто забыла, что мои эмоциональные всплески действуют на него, как ушат ледяной воды.
– Не понимаю. Она начальник твой. Как она может быть довольна тем, что сорван план, да еще по ключевой позиции?
– Вот и я не пойму! Она же мне ясно сказала, что все сделает, даже если я уеду, что план – наша общая задача. А теперь получается, что двух из четырех книг вообще нет, их надо делать с нуля, и контракт с автором расторгнут, а нового автора нет. А вторая книга из серии, которая должна была уехать в типографию еще в апреле, отправлена с опозданием и до сих пор не поступила в магазины. Конкуренты рвут рейтинги продаж, а наша одинокая книжка лежит незаметно, на нее никто и не смотрит. И это вместо того, чтобы делать серию!
Сережа, скрестив руки на груди, смотрит на меня с укоризной.
– Да, вот ты еще на меня так посмотри, мало мне Вороны! – не выдержав напора своих эмоций, я вскакиваю из-за стола и начинаю метать тарелки в мойку.
– Ты не так меня поняла, Наташа, – говорит муж с расстановкой. – Тебе нужно уходить оттуда. Немедленно. С этими людьми работать нельзя. Это безумие просто, за такие деньги так убиваться!
– Сереж, ну что ты опять о деньгах! В конце концов, не только же в них дело!
– Ну конечно. Ты просто так, ради собственного удовольствия, растрачиваешь себя на эти книжки. Но это, извини, не жизни спасать. Это просто бумага. А ты посмотри на себя, в каком ты состоянии. И дома обстановка боевая – из-за чего? Из-за твоей начальницы стервы? Я работаю, как вол, я хочу дома отдыхать, а не слушать твои крики…
Я хлопаю дверью спальни так, что зеркало чуть не срывается со стены.
Глотая злые слезы, сижу в темноте, стискиваю пальцы. Конечно, ему все это кажется ерундой, ведь моя зарплата почти ничего не решает в нашем бюджете, а скоро и вовсе перестанет существовать. И на что тогда будет похожа наша семейная жизнь? Я тихо шепчу обрывки своих горестных мыслей, и это постепенно помогает успокоиться. Снова обнимаю себя, но вместо того, чтобы сосредоточиться на дыхании, непроизвольно тянусь пальцами к безболезненной плотной шишке в правой груди. И снова мне кажется,